Вмешательство в историю - страница 7

Таджима вздохнул, вспоминая слова жены о том, что у Кокоро, по сути, не было детства. Она с самого начала тянулась к знаниям и питала к ним невероятную любовь, поражая любого в клане, ведь её способности успевать всё, можно было позавидовать. Девочка умело посещала многих учителей и обучалась, так ещё и занималась самостоятельно. Невероятный ребёнок, вот, что думал каждый в клане.

Гений клана Учиха. Безэмоциональная принцесса клана.

Такие прозвища ей давали, да, Таджима признавал, что она является принцессой клана, он сам об это заявил. Многие могли лишь гадать, что это значило, что она станет женой для одного из его сыновей в будущем или же будет его дочерью. Таджима не уточнил этого. Однако, многие понимали, что такая невеста будет очень ценна в их клане, ведь дети от неё должны быть столь же сильны и умны…

Учиха Кокоро стала известна уже в свои четыре своим острым умом и плотной чакрой. Да, также стало известно о том, насколько хорошо развита её СЦЧ — это также являлось довольно важным фактором в оценке её способностей. И некоторые в клане имели в виду, сколько пользы принесла эта девочка, когда делилась своими мыслями после собраний, некоторые её слова действительно давали обратить внимание на совсем иную сторону событий, спасая клан от убытков. Таджима признавал тот факт, что даже среди гениев, Кокоро будет сильно отличаться…

***

Я услышала шорохи рядом, взглянув на кроватку, я обнаружила, что ребёнок проснулся. И что мне делать? Он наверное голодный. Тихо спрыгнув с кресла, я выглянула в коридор и шикнула на одну из горничных, приказывая им спросить у госпожи насчёт питания Мадары и после передать мне её слова. Девушка тут же побежала в комнату госпожи, а я же повернулась телом обратно в комнату, стоит быть осторожной даже в своём доме, ведь не знаешь, когда можно ожидать подвоха…

— Г-госпожа сказала, в-вот, — она испуганно протянула мне бутылочку с молоком, ясно, у госпожи уже плохое молоко. Я взяла бутылочку и приказала подготовить ванночку для ребёнка.

Сейчас здоровье жены лидера клана довольно шаткое, ну, она родила уже четверых детей, тут даже сложно представить, как она живёт… Ладно, не сложно. Я вздохнула, покачав головой, после чего капнула на руку немного молока и попробовала его на вкус. Немного горьковат, напоминает один яд, хм… Я задумчиво посмотрела на бутылочку, а после на кроватку. Он вроде пока не плачет, потому я могу повременить с едой.

Горничная вошла, держа в руках деревянную детскую ванночку. Я тут же приказала ей окунуть руку в воду, она задрожала, однако выполнила, но увиденное заставило меня нахмуриться. Даже рука взрослого человека покраснела в этой воде, почти что кипяток… Что же будет с нежной кожей младенца?

— Кто тебя послал? — я достала кунай, приставив его к белоснежной шеи девушки, внимательно смотря в карие глаза.

Для меня это было достаточно удобно, так как она наклонилась над ванночкой и стояла согнувшись, а я была ещё мала, чтобы спокойно дотянуться до её шеи. Нахмурившись, я увидела по её лицу, что она не скажет, а только навредит, потому тут же перерезала ей горло, заставляя её в изумлении смотреть на меня, схватившись за шею. После этого мне пришлось ещё и воткнуть кунай ей в горло, чтобы она поскорее умерла. Вся комната была запачкана в крови, как и моё лицо. Я хмуро осмотрелась. Ужасная картина, интересно, маленькое чудовище испугался? Всё же она мычала довольно ужасно.

Я подошла к кроватке, смотря на младенца, который тянул ко мне руки, смотря своими глазами на меня. Как странно… В любом случае, мне очень повезло, что она оказалась недостаточно подготовлена для этой миссии. Хм… Я прикоснулась к подбородку, смотря задумчиво на Мадару. Это вполне мог бы быть отвлекающий манёвр, но они всё равно ничего не смогут сделать в доме главы клана, их быстро раскроют.

— Мадара! — в комнату забежала перепуганная жена лидера, который спокойным шагом следовал за ней. — О, Ками… — женщина прикрыла рот, вдруг став бледной, как полотно бумаги.

— Уведите её, — приказал Таджима, осматривая детскую и труп, — ты хорошо поработала, Кокоро, — его взгляд скользнул по кроватке, — Он не пострадал?