Вне игры - страница 68

…После окончания юридического факультета Егенс мечтал о собственной конторе, богатой адвокатской практике, славе, больших деньгах, знаменитых судебных процессах, о которых потом будут говорить: «О, его защищал сам господин Егенс». Увы, все сложилось совсем не так, как рисовало пылкое воображение молодого адвоката. Вскоре после защиты диплома Егенса пригласили на пятый этаж ничем не примечательного дома на тихой зеленой улице. Дом этот мало отличался от других современных многоэтажных зданий, заселенных служилым людом. Никаких вывесок. Стандартный подъезд, стандартный вестибюль с швейцаром и лифтером. Егенс терялся в догадках, зачем его просят зайти в одиннадцать часов утра к господину, фамилия которого ему ни о чем не говорила. Господин этот принял новоиспеченного юриста весьма любезно. Вначале говорили о разных разностях, потом Егенсу было задано несколько вопросов, обычных при встрече двух незнакомых людей, один из которых собирается как-то определить свое место в жизни. И, наконец, последний, конкретно поставленный вопрос — как относится господин Егенс к тому, чтобы начать свою дружбу с Фемидой под опекой весьма ответственной службы, обеспечивающей безопасность государства? Егенс растерялся, пробормотал что-то невнятное об отсутствии опыта, знаний, особенностях своего характера, воспитания, о своих склонностях. Собеседник внимательно слушал его, потом поднялся с места и довольно резко сказал:

— Выкиньте всю эту чушь из головы! Ваш покойный батюшка, владелец крупного универмага, в свое время говорил нам примерно то же самое.

Среди многих слов, сказанных суровым господином, слова «контрразведка» не было. Молодой смышленый юрист мог только догадаться, что речь идет именно о ней.

— Ваша работа будет связана с обеспечением безопасности нашего государства… Это очень почетно, вы будете уважаемым человеком в обществе. Материально вас хорошо обеспечат… — Он улыбнулся и добавил: — Трудно сказать, что было главной статьей в доходной части бюджета вашего покойного батюшки — универмаг или сотрудничество с организацией, которая сейчас столь благосклонно обратила на вас свое внимание.

Егенс снова повторил, что не имеет необходимого опыта, но собеседник прервал его:

— О, нет, эта работа вам по плечу. Поверьте, это ваш профиль. Вы же юрист. Работа, о которой идет речь, требует тонкого знания законов. И нашей страны и других государств. Вы хотите подумать? Это делает вам честь. Мы не станем вас торопить. Подумайте.

…Несколько лет Егенс трудился в отделе, который следил за местной компартией, членами ее Центрального комитета. На шестой год при очередной аттестации в формуляре Егенса появилась запись, суть которой сводилась к следующему: приобретен хороший опыт по борьбе с компартией, ее людьми, их попыткам завоевывать массы; способен самостоятельно анализировать оперативные документы; конспиративен; физически развит; связи благонадежны; свободно владеет тремя языками, в том числе русским.

Пройдет время, и Егенса из контрразведки переведут в разведуправление. Теперь перед ним один противник — Советы, Кремль…

Первые четыре года он работал в Москве в посольстве. Это была отличнейшая практика, и начальство осталось довольно, хотя никаких ощутимых результатов труды господина Егенса не дали. Но он, как это было зафиксировано в аттестационном формуляре, приобрел в Москве богатый опыт по установлению контактов и собиранию сведений из вполне легальных источников. С помощью коллег — прикрытие у них было иное, чем у Егенса, — он учился покупать (когда за доллары, а когда за бутылку шотландского виски) слухи, сплетни, анекдоты, всякую словесную солянку, в которой нет-нет да и всплывала ценная информация. Он учился искать молодых, так называемых «интеллектуалов», «бунтарей», которые на поверку оказывались падкими на даровую выпивку и закуску. Он присматривался к работе своих многоопытных коллег — одни из них располагали корреспондентскими билетами, другие — полномочиями какой-то фирмы, акционерного общества. Егенс примечал, как иной его коллега, оказавшись в компании советских людей, начав со скабрезных анекдотов, перескакивал на политические анекдоты из жизни своей страны. А потом переходил к разговорам о советской политике. Егенс научился действовать в обществе русских мягко, деликатно, доброжелательно и осторожно. Разговор он начинал с того, что является поклонником таланта русского народа, и тут же вскользь ронял несколько слов о таланте своего собеседника, одаренного, гениального (инженера, врача, ученого, геолога, физика).