Вне подозрений - страница 6

— Нет. Это первое, о чем спросил доктор Бирс. Но мы осмотрели комнату и ванную и не нашли никаких следов.

— Однако большая доза сурьмы обычно вызывает сильную тошноту в течение пятнадцати-двадцати минут.

— Но она действительно отравилась сурьмой! — воскликнула Джойс. — Когда меня привели к магистрату для предъявления обвинения и представили доказательства, которые собираются передать суду, патологоанатом сказал, что это была сурьма!

— Ах да, — с удовлетворением пробормотал Батлер и поднял брови. — Это одна из лучших черт нашей судебной системы. Следствие должно представить свое дело магистрату, а защите этого не требуется. Поэтому им не известна ни одна карта у меня в руке!

В его негромком басе слышались нотки возбуждения.

— Я больше не могу этого выносить! — вырвалось у Джойс. — Пожалуйста, скажите, есть у меня шанс или нет!

— Скажу, — спокойно ответил он. — Если вы доверитесь мне и будете следовать моим советам, обвинению будет не на что опереться.

Джойс снова уставилась на него, слегка приоткрыв рот. Батлер разглядывал ее с усмешкой, которая могла бы показаться жуткой любому, не в такой степени очарованному им, как Джойс Эллис.

— Обвинению будет не на что опереться? — переспросила она.

— Вот именно.

— Пожалуйста, не смейтесь надо мной!

Батлер был искренне обижен.

— По-вашему, дорогая моя, я над вами смеюсь? Я имею в виду то, что сказал.

— Но доказательства, представленные магистрату… — Девушка задумалась. — Ведь вас там не было!

— Да. Но был мой помощник.

— А что касается подготовки моей защиты…

— Чепуха! — прервал Батлер, снова подпустив дублинский акцент. — Я уже подготовил вашу защиту — побывал в доме миссис Тейлор, опросил свидетелей. Поэтому я хочу, чтобы вы перестали волноваться.

— Но, предположим, вы ошибаетесь?

— Я никогда не ошибаюсь, — заявил Батлер.

В его голосе не слышалось и намека на высокомерие, хотя в действительности за этой фразой скрывалось чувство интеллектуального превосходства. Он просто констатировал факт, словно сообщил, что всегда проводит каникулы на юге Франции.

Мысли Джойс путались. Девушка твердо знала лишь одно — что она абсолютно невиновна и не убивала миссис Тейлор. Но для бесстрастных лиц и указующих перстов, загнавших ее в угол, это ровным счетом ничего не значило. Внутри у нее все разрывалось, протестуя против столь вопиющей несправедливости, хотя она старалась не давать волю эмоциям. А теперь…

Патрик Батлер был не совсем прав, считая, что Джойс влюбилась в него. Но это было очень близко к правде, а еще несколько встреч сделали бы это истиной. Девушке он казался богом, почти как… Она снова стала чертить рисунки на столе. Чтобы сохранить его доброе мнение о ней, Джойс была готова на все. От сильного сердцебиения у нее мутилось в глазах.

Батлер засмеялся:

— Это не значит, что я не могу ошибаться в других вещах. Я могу поставить не на ту лошадь, могу сделать неудачный вклад, могу заблуждаться по поводу женщины, хотя это бывает редко.

Хотя плеча Джойс почти касалась рука палача, она почувствовала укол ревности.

— Но, поверьте, я не могу быть не прав относительно исхода судебного процесса или оценки свидетелей. — Батлер склонился вперед, и его голос стал резким. — Есть два пункта, крайне важные для вашей защиты, которые я хотел бы прояснить, прежде чем уйти.

— Уйти? — Джойс огляделась вокруг. — Да, конечно, вы должны уйти. — Она поежилась.

— Первый пункт, — продолжал Батлер, — касается шнура от звонка, висевшего над кроватью миссис Тейлор.

— Да?

— Я видел его. Как вы сказали, это длинный белый шнур с белом кистью. Он висит позади коричневой кровати орехового дерева, изготовленной в 60-х или 70-х годах прошлого века, с резной спинкой и островерхим балдахином. Когда вы увидели миссис Тейлор мертвой в то утро, шнур почти касался ее щеки?

— Да.

— Превосходно! — Батлер облегченно вздохнул и снова склонился вперед. — А где был шнур, когда вы укладывали ее в постель накануне вечером? Висел рядом с ней или за спинкой кровати?

Джойс мучительно напрягала память.

— Честное слово, мистер Батлер, не могу вспомнить.

— Подумайте как следует! Разве вы не должны были автоматически заметить положение звонка на тот случай, если бы ей понадобилось вызвать вас ночью?