Вне подозрений - страница 8

— Пожалуйста, послушайте, мистер Батлер! Я не возражаю солгать, но…

В этот момент в комнату вернулась надзирательница. Следом появился надзиратель-мужчина в синей униформе, готовый сопровождать посетителя к выходу.

Спустя пять минут, когда Джойс истерически рыдала в своей камере, Патрик Батлер вышел из тюрьмы Холлоуэй, весьма довольный собой. Блестящий черный лимузин стоял в стороне. Джонсон, шофер Батлера, вышел, чтобы открыть хозяину дверцу. На заднем сиденье нервно ерзал Чарли Денем.

— Ну? — осведомился солиситор.

— Все в порядке, мой мальчик. Я хочу выпить. Джонсон, поехали в клуб «Гаррик»!

— Подождите! — Властный жест Денема заставил шофера отпустить стартер. Потом Денем включил в салоне свет, чтобы видеть лицо компаньона.

Чарлзу Денему было около тридцати двух лет. Это был худощавый, крепко сложенный молодой человек, чьи темные пальто и шляпа-котелок, высокий воротник и неброский галстук были такими же корректными с профессиональной точки зрения, как он сам. Но он никогда не выглядел таким мрачным, как сегодня.

При лунном свете, проникавшем снаружи в роскошный салон с мягкими серыми подушками, под скулами Денема обозначились темные впадины. На бледном лице темнели тонкие линии усов и бровей. Глаза выдавали идеалиста.

— Ну? — снова спросил он. — Что ты о ней думаешь?

— Не мой тип, — дружелюбно отозвался Батлер. — Но безусловно, очень привлекательна. Источает ауру секса.

Под челюстями Чарлза Денема заработали мышцы. Он смотрел на Батлера так, словно на его вопрос ответили непристойной шуткой.

— По-моему, Пэт, — медленно произнес Денем, — ты всерьез веришь, что три четверти женщин этого мира не интересуются ничем, кроме секса.

— Ну, не совсем так. — Усмешка барристера давала понять, что он считал таковыми интересы девяти десятых женщин.

— Полагаю, это потому, что именно такие женщины клюют на тебя.

— Во всяком случае, она на меня клюнула.

— Ложь! Я этому не верю!

— Черт возьми, сынок! — с искренним удивлением воскликнул Батлер. — Неужели ты в нее втюрился?

— Нет. Не совсем. Это…

— И теперь ты ревнуешь к старому повесе? — Тон Батлера внезапно изменился. — Я знал, что ты был поверенным старой миссис Тейлор, Чарли. Но меня интересовало, почему ты так переживаешь за Джойс Эллис.

— Потому что она невиновна — вот почему! Ты ведь веришь, что она невиновна, не так ли?

Батлер колебался. Эти двое были друзьями уже несколько лет, но кто знает, как поведет себя старина Чарли с его британскими идеалами и треклятой щепетильностью?

— Хочешь честного ответа? — спросил он. — Или обычного вежливого притворства между солиситором и барристером?

— Разумеется, я хочу честного ответа.

— Она виновна, как сам дьявол, — улыбнулся Батлер. — Но не беспокойся, Чарли. Я предпочитаю, чтобы мои клиенты были виновны.

Денем воздержался от комментариев. Опустив голову, он разглядывал носы своих лакированных туфель. За окошками свистел ветер, вынудив шофера, отделенного от пассажиров стеклянной перегородкой, поднять воротник пальто.

— Что заставляет тебя думать, будто Дж… мисс Эллис виновна? — спросил наконец Денем.

— Отчасти улики, но в основном атмосфера. Я всегда могу судить по атмосфере.

— Вот как? А что, если ты случайно ошибешься?

— Я никогда не ошибаюсь.

Денем и раньше слышал нечто подобное. Иногда это приводило его в бешенство, побуждая совершить то, что его педантичный ум именовал нападением и избиением. Он терял чувство справедливости, почти потерял чувство юмора и рвался в бой.

— Значит, ты предпочитаешь, чтобы твои клиенты были виновны?

— Естественно! — Батлер поднял брови и усмехнулся. — Какую славу — или забаву — можно добыть, защищая невиновного?

— Выходит, ты рассматриваешь судебный процесс как игру, где главное — победить противника? Такова твоя концепция закона?

— А какова твоя?

— Прежде всего справедливость! Честь. Этика…

Патрик Батлер от души расхохотался:

— Ты, Чарли, говоришь как девятнадцатилетний юнец в Оксфорде, который встает и серьезно спрашивает: «Стали бы вы защищать человека, зная, что он виновен?» Ответ: «Конечно, стал бы». Фактически это наш долг. Согласно закону, каждый человек имеет право на защиту.