Внешность может обмануть (СИ) - страница 32

— А как лучше? Дурой быть или умной?

— Везде есть выгода и везде недостаток. Чего так вздыхаешь?

— Все сложно, — ответила я. — Почему такая сложная жизнь?

— А ты хочешь, чтоб все было легко? — он смотрел серьезно. Без насмешки. Это подкупало.

— Мне вроде не стоит жаловаться. Я неплохо живу. У меня хорошая семья. Даже отношения с тобой появились.

— Чего тебя гложет?

— Не знаю.

— Тебе одиноко.

— Я их люблю, но не понимаю. Вроде живем вместе, но…

— Как чужие?

— Я вначале думала, что причина в моей независимости. Что я не стала их слушать и поступила, как посчитала нужным. А теперь думаю, что так всегда было. Они меня учили решать проблемы самостоятельно, но когда я это делала, так получила негатив. Они мной были недовольны.

— А ты не преувеличиваешь?

— Почему они считают, что я шлюха? Мама и бабушка прям на мне крест ставят. Когда они мне не разрешали с Таней общаться, то я думала, что это из-за страха, что я могу попасть в плохую компанию. А сейчас думаю, что они боялись быть опозоренными. Им не хотелось, чтоб судачили соседи.

— Ты преувеличиваешь. Родители всегда беспокоятся о детях.

— Ты не слышал их вчера. Меня только папа защищал. Он всегда дает мне шанс.

— Еще вина?

— Я опьянею.

— Со мной можно, — сказал он.

— Хочешь меня споить?

— Не хочу, чтоб ты нервничала.

— Или чтоб отвлеклась.

— Возможно, — ответил Борис. Принесли баранину: кости в каком-то соусе.

— И как их есть? — спросила я, разглядывая тарелку. Даже потыкала в них. — Зубами впиваться?

— Вилка и ножик, — ответил Борис.

— Не получится. Кости убегут.

— Давай сюда тарелку. Так и быть, помогу тебе с мясом, — сказал Борис.

— С костями. Слушай, кажется, я опьянела, — сказала я, потерев виски.

— Тебя это волнует?

— Не особо.

— Вот и расслабься, — сказал Борис.

— А что будет потом?

— Десерт.

— Ты не боишься растолстеть?

— Не боюсь. Попробуй, — сказал он. Протянул мне кусочек мяса на вилке.

— Вкусно.

— А я тебе говорил, что будет вкусно, — сказал он.

— Давай я сама.

— Сиди уж. Покормлю тебя.

— Это неприлично.

— Тебя волнует?

— Нет.

— Вот и не думай об этом.

Хороший совет, которому захотелось последовать. Он подвинулся ко мне. Уже не было приличного расстояния. Мы сидели слишком близко. Я перестала замечать людей. Мы с ним шептались о какой-то ерунде, обсуждая мясо и тортики. Потом перешли к ягодам. Было как-то легко и просто. Он мило улыбался и выглядел даже симпатичным. Я ему об этом сказала. Борис рассмеялся. А потом появился какой-то тип, который сел за наш столик. Сразу исчезла легкость.

Тип был неприятный. Суровый. Мне показалось, что он был злым. Я посмотрела на окно. Опять пошел дождь. Борис о чем-то разговаривал с мужчиной, а я отказывалась это слушать. Медленно жевала мясо и смотрела в окно. Борис говорил что-то о работе. О каком-то задании, которое выполнил и втором, которое пока не мог этого сделать.

— Мне нужно еще две недели, — сказал Борис. — Сам же сказал, чтоб я хорошенько отдохнул. Я и отдыхаю.

— А говорил, что тебя шлюхи не интересуют.

— Как и ты говорил, что нужно найти свою в этом море разнообразия, — ответил Борис.

— Симпатичная.

— Хорошая. И моя, — сказал Борис, обнимая за плечи и целуя в щеку.

— На мелочевку сможешь отдых прервать?

— За двойную плату.

— Ладно. Закрой эту проблему и отдыхай.

Борис даже не посмотрел на конверт, который положил на стол мужчина. Он наклонился ко мне, чтоб шепнуть какую-то чушь. Я рассмеялась, но не над чушью, а над своей ролью. Пусть в голове и появилась легкость, дурость и головокружение, но я понимала происходящее. Отдавала отчет, что это спектакль, в котором я почему-то играла шлюху! Борис разжал мой кулак. Расправил пальцы. Какие же у него были неприятные пальцы. Мне не нравилось, что они были слишком толстые, не эстетичные. Но почему-то я ведь допускала их до себя.

— Так разберешься?

— Разберусь, — сказал Борис. — Если не срочно.

— Не срочно. Развлекайся, — сказал мужчина. Поднялся. Ушел. Борис же не думал меня отпускать.

— Как насчет десерта?

— Можно и десерт, — согласилась я.

— Ты на меня сердишься?

— Нет. За что сердиться? Если ты так считаешь, то это твое право.

— Я так не считаю. Но мне нужно было, чтоб ты сыграла эту роль.