Во имя будущего - страница 24

– Нет, – растерянно произнес он. – Седая… Где же ты была? – это уже оборотень ко мне повернулся.

– Последние годы в Академии Магии, а до этого… не знаю. Я помню себя с момента, как выхожу на дорогу семь лет назад, а до этого – ничего.

– Почему?

– Мы не знаем, – вместо меня ответил Тархиор.

– Могу я проверить твою кровь? – Авир все-таки не выдержал. – Не хочу выказывать недоверия, но я просто боюсь поверить, что мой род не угас.

Я кивнула. Конечно, я могла его понять. Оборотень потянулся к кинжалу на поясе и разрезал мне ладонь, затем слил несколько капель в стоящей прямо там кубок и проделал то же самое с собой. Наша кровь смешалась. Оборотень несколько раз покачал кубок, а потом что-то начал бормотать нараспев. На последнем слове кровь вспыхнула и тускло засветилась.

– Родство есть, но слабое, – пробормотал оборотень.

– А ты что хотел? – удивился Тархиор. – Ты же все-таки ей прадед!

– Да, – он поднял на меня глаза, и я заметила в уголках слезы. Он молча поднялся и, выдернув меня из кресла, крепко обнял. – Слава всем богам! Я уже не надеялся… – все-таки одна слеза скатилась.

– Не надо, – я пробормотала, не зная, как реагировать.

– Прости старика, девочка. Просто я думал, что вся моя семья изведена под корень, что я один… Ну ничего, теперь все изменится.

– Авир, – Тархиор нахмурился, – а теперь послушай меня внимательно. Тайлисан – член боевой квинты, с которой я заключил магический договор.

– Как ты мог?! – дед с силой сжал меня, видимо позабыв, что еще не отпустил из рук.

– Я не мог по-другому, – отрезал правитель. – Ее квинта будет обеспечивать безопасность нашей семьи до бала. Потом они свободны. Мы решили, что будет правильно скрыть, что мы наняли квинту. Поэтому официально ты объявляешь, что нашел Тайлисан, а остальных мы представим, как телохранителей наследников.

– Не был бы ты сейчас правителем, – процедил оборотень, – положил бы тебя на скамью да отстегал ремнем.

– Авир!

– Я тебя на руках носил, верхом ездить учил и кинжалом владеть, – отрезал тот, – а ты за это подставляешь мою внучку. И ты ее армариус, если не забыл!

– Я все помню. Но по-другому уже было нельзя. Прости, – добавил Тархиор, помолчав.

– Ладно. Оставим пока. Я хочу поговорить с… Тайлисан, – он неуверенно произнес мое имя. – Расскажешь мне о себе? – он с надеждой посмотрел на меня, словно боясь, что я откажусь.

– Конечно. Милорд, если вы не возражаете?..

– Нет, вы свободны. Авир, твои комнаты готовы. Думаю, ты захочешь остаться пока?

– До бала точно, – ехидно процедил оборотень.

Честно говоря, я не представляла, как себя вести с этим мужчиной. Да, вроде как он мой прадед, единственный кровный родич, если не считать Уфаниэля с Эви, но в то же время – это абсолютно чужой и незнакомый мне мужчина.

После первого всплеска чувств от встречи мы оба мялись и косо посматривали друг на друга, не зная, как начать разговор. Единственное, на что меня хватило, – это предложить чаю, как только добрались до моих комнат. И вот теперь оба сидели, смотрели в чашки, словно там, в глубине коричневатой жидкости, можно найти какие-то ответы, и молчали.

– Кхм… – откашлялся оборотень, и я наконец-то смогла заставить себя поднять глаза. – Знаешь, я столько лет уже даже не мечтал найти кого-то… когда погибла моя дочь, у меня еще оставалось утешение – внук. Я смог заставить себя жить ради него, правда… я виню, что не забрал к себе.

– Почему? – против воли вырвалось у меня.

– Понимаешь, так получилось, что мать Саймины не была моей парой. Она была из древнего, но обедневшего рода, гораздо младше меня. Я не любил ее, – со вздохом признался оборотень, – но возраст у меня был уже приличным, а пару я так и не встретил. Вот и решил… Ты же знаешь, сейчас существуют специальные артефакты, позволяющие зачать ребенка не от пары. Вот и выбрал подходящую девушку. Риона, так ее звали, сперва пыталась наладить отношения, но все ее усилия разбивались о мое равнодушие. После рождения Саймины я оставил ее с Рионой в поместье, а сам вернулся в столицу, продолжая жить как жил.

Иными словами, перевела я для себя, сделал дело и гулял свободно. Небось и любовницы были, с какой-то внутренней злостью отметила мысленно.