Во имя живущих - страница 2

Дигби вяло усмехнулся.

— Брэд же ясно объяснил, что происходит это!

О'Хиггинс обхватил голову руками и застонал.

— В самом деле сумасшедший дом с привидениями. Интересно, кого он все-таки увидел?

— Кто?

— Брэд. Судя по его воплям, он знал это… привидение, что ли?

— Меня сейчас больше интересует, куда делся сержант, — проворчал Дигби. — И каким образом прохвост запечатал нас в этой мышеловке…

— Тем более что код, закрывающий двери, ему неизвестен, — закончил генерал.

Некоторое время они молчали.

— Послушайте, Дигби, — несколько минут спустя встревоженно спросил О'Хиггинс, — вы не находите, что стало трудно дышать?

— Очень может быть! — вздохнул тот. — В этих проклятых казематах все может быть. Знаете, на какой глубине мы находимся? И если все удрали…

— Этого не может быть! — вздрогнул генерал.

— Почему же? — усмехнулся Дигби. — Наверняка удрали. И мы с вами благополучно подохнем в этой мышеловке.

— Что же случилось? — прошептал О'Хиггинс. — Взрывов не было — мы бы наверняка почувствовали их. Тихо наверху. Это и странно.

Дигби, не обращая внимания на бормочущего генерала, глубоко задумался.

— Можете считать меня круглым идиотом, — заявил он наконец, — но я вижу лишь одно объяснение: в дело вмешался кто-то третий. Представьте: равновесие лопнуло. Все приведено в полную готовность, компьютеры закончили расчеты и передали их ракетам, все дублирующие ключи уже находятся в пультах, взрыватели поставлены на боевой взвод… И тут начинается эта чертовщина. Вмешивается кто-то, кто посильнее нас…

— Но кто?!

— Если бы я верил в бога… — вздохнул Дигби, — но я не верю. Не знаю! Вот Брэд узнал. Но не сказал. Некто всемогущий.

— Браво! — раздалось вдруг в бункере. — Браво, молодой человек. Ваши рассуждения не лишены логики. Нил, мальчик мой, кто это?

Рядом с генералом и Дигби стоял подтянутый человек средних лет в форме морского офицера.

— Моряк? Здесь?! — Дигби от удивления икнул.

— Кто вы такой? — фальцетом пискнул генерал, но тут же обрадованно заорал: — Как вы сюда проникли?

— Нил, я вижу, ты меня не узнаешь, — печально вздохнул моряк. — А между тем моя фотография много лет висела над твоим столом. Как раз в этой форме. Я сфотографировался перед походом на Мидуэй.

— Мидуэй, — пробормотал Дигби, — сорок второй год… Ничего не понимаю.

— Отец, — прошептал седой тучный генерал и лишился чувств…

— Ну что, Боб? — спросил первый пилот.

— Ничего. База молчит, словно воды в рот набрала.

— Может, это твоя техника барахлит?

— Да нет, Эдди, у меня все в порядке. Соседние частоты прослушиваются прекрасно.

— Ну и что там?

— Лучше не спрашивай. Такая чертовщина прет, будто идет репортаж с Лысой горы, куда ведьмы на шабаш слетелись. Хочешь послушать?

— Нет уж, уволь.

— Эдди! — раздался в наушниках голос штурмана. — Слушай, Эдди… Как по-твоему, я в своем уме?

— Начинаю сомневаться, раз задаешь такие вопросы. В чем дело?

— Понимаешь, у нас на борту гости.

Эдди сорвал с головы шлем.

— Этого мне только не хватало! Мартин, — обратился он ко второму пилоту, — я схожу погляжу, что там с этим придурком. Бери управление на себя.

— С кем?

— Да со штурманом. Похоже, малый чокнулся. Привидения его, видите ли, посещают…

— Эдди, говорит Боб! На борту посторонние!!!

— Ты с ума сошел!

— Нет, я видел собственными глазами…

Первый пилот помчался к радисту и штурману. До радиста было ближе.

— Кого вы ищете? — из «конуры» радиста поднялся незнакомый человек. Из-за его плеча выглядывал перепуганный Боб.

Эдди на секунду остолбенел от неожиданности, но тут же сработал рефлекс: не раздумывая, он выхватил кольт и нажал спуск. Грохнул выстрел. Боб жалобно всхлипнул и рухнул на пол. Человек удивленно обернулся.

— Скверно! — сказал он. — Ты угробил своего товарища. Дай-ка сюда эту штуку! — Взяв из ослабевших пальцев пилота оружие, он сунул его себе в карман.

— Как же это? — прошептал Эдди и склонился над телом радиста. По форменной куртке расползалось красное пятно.

Эдди остекленевшими глазами глядел на тело Боба. Вдруг кто-то тронул его за плечо. Он обернулся и замер: перед ним стоял Боб. И рядом с ним лежал Боб. Один — живой, другой — мертвый.