Водоворот судьбы - страница 6

В полночь, когда на небо взошла серебряная луна и на искрящийся снег легли темные тени, Романов, не поддавшись на уговоры Алексеева, прибыл на вокзал, а там, в холодном воздухе густо поднимались дымы и светились желтые огни станционных фонарей. Удобно расположившись в вагоне Романов, вызвал к себе генерал-адъютанта Иванова. Старый генерал, не помедлив, прибыл к императору и лихо стукнул каблуками:

– Здравия желаю, ваше императорское величество!

Романов встретил генерала с вежливым приветливым лицом и, поздоровавшись, снисходительным жестом предложил генералу сесть в кресло:

– Присаживайтесь, пожалуйста!

Иванов замедленно опустился в мягкое кресло.

– Николай Иудович, возглавите сводный отряд, чтобы навести порядок в Петрограде? – негромко спросил император, неторопливо прикурив папиросу.

Генерал-адъютант вскочил на ноги и вцепился в мундир обеими руками, как коршун.

– Возглавлю, ваше величество, – захлебнулся чувством преданности Иванов.

– Спасибо, Николай Иудович! Я нисколько не сомневался в том, что вы согласитесь.

Иванов хотел снова присесть, но не сел и, оправив по армейской привычке генеральский китель, робко спросил государя:

– Ваше величество, разрешите мне высказать собственное мнение.

– Говорите генерал-адъютант, я вас слушаю.

– Ваше величество, я считаю, что одновременно с принимаемыми мерами в стране нужно провести конституционную реформу. Иного способа спасти матушку Россию у нас, нет.

Матвей Васильев сильно удивился предложению генерала. О какой демократии может идти речь, если на Земле идет мировая война. Ники не делай этого! Закончится война, и тогда ты продолжишь рефрмы в великой империи. То, что предлагают тебе, погубит твою страну, твой народ и семью! Народ столько лет жил в самодержавии, что быстрые шаги в сторону демократии погубят всех. Такой вопрос нужно решать медленно и разумно. Нельзя резко освобождать народ, который веками жил в узде. Иначе он сметет всех.

Романов, потирая усы, отметил повышенное возбуждение собеседника. Хотя ему была ясна справедливость слов генерала. Ники и сам придавал этому вопросу большое значение, он со всей серьезностью воспринял революцию.

– Я раздумываю над этим, господин генерал. И вы хорошо знаете, что меня больше волнует будущее моей родины, чем личная судьба, – Ники поднес сигарету к губам, глубоко затянулся и выпустил короткую струю табачного дыма. – Однако я не уверен, что это принесет спокойствие России.

– Я охотно разделяю ваше мнение, ваше величество.

Романов, сохранив на лице невозмутимое выражение, плеснул в сторону Иванова синими глазами.

– Николай Иудович, я готов идти на компромиссы, чтобы утихомирить Россию, но сейчас, прежде всего, нужно восстановить порядок и спокойствие в Петрограде, потому что революция угрожает существованию нашего государства. Еще никогда опасность так не угрожала России.

– Я в этом полностью согласен с вами государь.

У Ники между бровями и на лбу сложилась крепкая складка.

– Восстановите порядок в столице, – упрямо повторил Ники.

– Ваше приказание будет исполнено, государь!

– Я вам крепко верю и очень надеюсь на вас, Николай Иудович.

– Ваше величество, я оправдаю ваше доверие!

Романов вызвал вахмистра Пилипенко.

– Подайте нам чаю.

Личный ординарец прошел в вагон-столовую и, возвратившись, поставил на стол шипящий самовар с изысканным печеньем. Напившись чаю, генерал надел утепленную шинель и стал собираться в дорогу. Расставаясь, император и генерал крепко пожали друг другу руки.

– Постарайтесь решить без единой капли крови, – тихо, но твердо попросил император.

Генерал Иванов, вскинув пышную окладистую бороду, бросил руки по швам.

– Все будет сделано, как вы мне указали, ваше величество!

Ники притушил папиросу и с печальной тревогой в голосе напоследок добавил:

– Поторопитесь генерал, там находятся моя жена и дети.

При упоминании о семье у императора до боли сжалось сердце. Находившиеся в заложниках жена и дети не сходили с его ума. Горячая любовь к семье довлела над ним. Пытаясь избавиться от тягостных дум, Ники печально улыбнулся одними глазами.

– Не беспокойтесь, я обеспечу их безопасность! – пламенно заверил его генерал.