Военная держава Чингисхана - страница 33

(выделение мое — Р. X.) поставить тебя ханом» [16, с. 108].

Аргументация выбора и способы его пропаганды в степи хорошо передает рассказ Рашид ад-Дина: «В то время существовал некий мудрый и проницательный старец из племени Баяут. Он сказал: «Сэчэ-бики из племени кийят-юркин имеет стремление к царствованию, но это дело не его. Джамукэ-сечену, который постоянно сталкивает друг с другом людей и пускается в лицемерные ухищрения различного рода для того, чтобы продвинуть свое дело вперед, — это также не удается. Джучибэра, иначе говоря Джучи-Касар, брат Чингиз-хана, тоже имеет такое же стремление. Он рассчитывает на свою силу и искусство метать стрелы, но ему это также не удается. У Алак-Удура из племени меркит, обладающего стремлением к власти и проявившего известную силу и величие, также ничего не получится. Этот же Тэмуджин, т. е Чингиз-хан, обладает внешностью, повадкой и умением для того, чтобы главенствовать и царствовать, и он, несомненно, достигнет царственного положения. Эти речи он говорил согласно монгольскому обычаю рифмованной иносказательной прозой» [38, с. 119]. В этом отрывке можно разглядеть основные черты «предвыборной агитации» за Темучжина, хотя по обыкновению степного сказителя данные слова приписаны «мудрому старецу» в качестве предсказания. Это, так сказать, идеалистическая сторона дела, т. е. расчет на Темучжина как на представителя «аристократии» и «природного хана» [117, с. 82]. Но были и вполне материальные основы для такого выбора — Темучжин зарекомендовал себя не только как удачливый добытчик имущества и ценностей, но и как справедливый и щедрый их распределитель среди своих людей и, что немаловажно, среди друзей-союзников. Про это есть свидетельство и в «Юань ши»: «он жаловал людей мехами и конями и сердце его радовалось» [56; цз. 1, с. 4], и у Рашид ад-Дина — в рассказе о помощи обоку джарэитов в облавной охоте, когда Темучжин за счет своего народа отдал охотничью добычу джарэитам, которые притом были родственниками его врагов тайчжиутов [38, с 89]. Но почти все исследователи сходятся на том, что на выбор нойонов повлияли не только указанные выше причины, но сама личность Чингисхана, зарекомендовавшего себя таким образом, что чаяния монгольской «аристократии» оказались сфокусированы именно на нем, а не на других претендентах. Кроме всего прочего, «феодальный хаос» тоже тяготил часть степной «аристократии», в ней назревал раскол по линии желающих или не желающих нового, более жесткого порядка. Это видно из версии того же эпизода с обоком джарэитов, изложенной ШУЦЧЛ: «В то время у рода Дайчиу[57] земля была пространна и народа много, но не было внутренней управы; родственный им род Чжаоле[58]…Чингис приказал снабдить продовольствием», причем после этого произошел раскол — часть обока согласилась на «заключение союза» с Темучжином, а остальные не захотели этого [28, с. 154–155]. Тут, помимо версии о щедрости Темучжина, очевиден и сюжет о неустроенности в старой системе родовых порядков. В общем, все это шло «в зачет» Темучжину, как претенденту на ханство.

Выборы состоялись в 1189 г.[59] — таковы хронологические расчеты Ш. Сандага [163, с. 28] и Хань Жулиня на основе китайских источников и СС [117, с. 84]. Эта же дата приводится и в поздней монгольской летописи «Эрдэнийн тобчи» [183, с. 193]. Косвенно она еще подтверждается данными Марко Поло: «Случилось, что в 1187 г. татары выбрали себе царя, и звался он по-ихнему Чингис-хан» [15, с. 85]. Дело в том, что датировки в рассказе Марко Поло о жизни Чингисхана смещены на два года вперед. Обоснование этою следующее:

Кроме указанного года выборов ханом Чингиса, в данном рассказе есть еще одна единственная дата — 1200 год. Под этим годом Марко Поло дает интересное сообщение о том, что Чингисхан отправил своих «послов к попу Ивану, и было то в 1200 г. по Р. X.; наказывал он ему, что хочет взять себе в жены его дочь. Услышал поп Иван, что Чингис-хан сватает его дочь, и разгневался: «Каково бесстыдство Чингис-хана! — стал он говорить. — Дочь мою сватает! Иль не знает, что он мой челядинец и раб!» [там же]. Если учесть, что «попом Иваном» западноевропейцы XIII в. ошибочно считали главу кэрэитов (среди которых было много христиан) Ван-хана