Воин - страница 16

Вечером, как только начало темнеть, мы все уже были на ногах, намереваясь сразу проникнуть в метро. Но в тот момент, когда мы уже выходили из убежища, Патрон, следивший за входом в метро, остановил нас. Я подполз к нему и увидел, как дверь открылась, и из нее вышло порядка десяти человек в полной амуниции. Похоже, руководство не поверило в нашу гибель в реке и потребовало доказательств. Мои догадки подтвердились, так как отряд выдвинулся в сторону Москва-реки. Мы выждали некоторое время, давая им отойти подальше, и направились к входу. Как оказалось, дверь снаружи запиралась на встроенный замок, но Шухер быстро с ним справился. Он тщательно обследовал зону входа и обнаружил две неснаряженных растяжки, видимо их оставляли для непрошенных гостей, но при выходе разряжали, что бы самим в случае экстренного возвращения не подорваться. Когда мы просочились в помещение, Олег запер дверь и, как всегда в подобных ситуациях пошел первым, у него было какое-то внутреннее чутье на ловушки. Почти сразу наткнулись на лестницу, спускаться было довольно долго, но вскоре мы добрались до дна шахты. Отперев еще одну дверь, Шухер выпустил нас в тоннель, мы быстро переоделись, снова превращаясь в торговцев, и двинулись на далекие отблески заставы. Хмурый мужик в тельнике, по-видимому, являющийся старшим, молча, ткнул в вывеску, сообщавшую, что пошлина составляет аж целых пять патронов с носа. Я так же, молча, отсчитал необходимое количество, и мы поднялись на платформу. По метровскому времени утро только наступило, так что на перроне почти никого не было. Не собираясь здесь долго засиживаться, я повел отряд к противоположному выходу. Мы уже подходили к заставе, как вдруг мое внимание привлекла огромная фигура человека, сидящего перед одной из палаток. Не понимая, что делаю, я подошел к нему и положил руку на плечо. Человек поднял голову и хмуро взглянул на меня. Мое сердце сжалось, а затем затрепетало от радости, передо мною сидел Маленький. Его лицо обезобразили два рваных шрама, но это без сомнения был он. Я хотел уже было его обнять, как вдруг он, грубо сбросив мою руку с плеча, спросил:

- Чего надо, молокосос?

Я опешил, неужели он не узнал меня?

- Это же я. Митя. Ты меня не помнишь?

Он хмуро смотрел на меня, ожидая продолжения, в его глазах не было и тени узнавания.

- Ты, в составе группы спецназа, вытащил меня, Вику и Мишку из метро и помог добраться в Анклав, а затем, сражаясь с Болотным хмырем, пропал. Наши патрули прочесали всю зону болот, пытаясь найти тебя, но не нашли. Мы устроили торжественные похороны, и весь Анклав оплакивал тебя и твоих товарищей и вот ты оказывается жив. Ты не поверишь как я этому рад, как обрадуются твои друзья и товарищи, особенно Хохол.

Но великан остался равнодушным к моим словам. Ребята, окружившие нас, разинув рты, взирали на человека-легенду, а мне хотелось плакать от бессилия, он совсем не узнавал меня, его не трогало даже название его дома и имена его друзей. Тогда я сделал последнюю попытку:

- Маленький, пойдем с нами, дедушка обязательно тебя вылечит.

- Слушай сюда, сосунок, - наконец подал он голос, - вали-ка отсюда подобру-поздорову, а не то поотрываю тебе кое-что ненужное.

Эта присказка, приставшая ко всем жителям Анклава, ясно говорила, что это был точно он, а не его брат-близнец никогда не слышавший про Анклав. Но он не помнил своего прошлого. К черту полигон, к черту прототип, к черту весь этот дембельский аккорд, нам срочно нужно возвращаться в Анклав, предупредить деда и вытаскивать Маленького из этой дыры.

- Мы еще вернемся, - сказал я и побежал к тоннелю в сторону Октябрьской.

- Держи их, - заорал кто-то с перрона, - это те хмыри, что пахану нужны, я их разговор слышал.

Мы ускорились. Матвей и Васька на ходу выхватили ножи и уложили не успевших опомниться охранников, Пистон на секунду задержался, выдергивая затвор у пулемета, стоящего на заставе. Еще через пару минут по своду тоннеля зачиркали пули. Я обернулся, в проеме выхода мелькали люди, пытающиеся поразить нас из винтовок и автоматов, и тут с ужасом понял, что какой-то псих целится в нас из гранатомета. Это же безумие он ведь не только нас положит, но и тоннель, а то и всю станцию обрушит.