Воин великой тьмы (Книга Арьяты и Трогвара) - страница 16

Ответа не последовало. Он постучал снова, уже громче.

– Оливия! Оливия, открой, мне надо кое-что тебе показать! – быстро произнёс он сердитым шёпотом. Не хватало только сейчас начать объясняться с женой!

– Я слушаю тебя, барон Вейтарн, – холодно ответили из-за двери.

– Оливия, я… – Он растерялся. – Оливия, тут в сарае… ребёнок!

– Что? – Дверь открылась. – Где ты его взял? Разве так его держат? Дай немедленно сюда! Как это случилось?

Барон коротко рассказал.

– О милосердная Ялини, вразуми нас, – вздохнула Оливия.

– Смотри молчи об этом, – сумрачно проговорил Вейтарн. – Дворецкому я заткну глотку. Я не хочу, чтобы узнали… ну, эти две… – Он осёкся, отворачиваясь, чтобы жена не заметила краски стыда на его щеках.

– От меня они никогда ничего не узнают, – отозвалась баронесса, ловко распелёнывая малыша.

Барон в некоторой растерянности топтался у дверей – он чувствовал, что этот ребёнок может помочь ему помириться с Оливией и…

– Всесильный Творец, – вдруг охнула Оливия и почти упала на лавку. – Посмотри сюда, Вейтарн, посмотри, ради всего святого!

Барон, осторожно ступая, подошёл к столу и нагнулся над ребёнком. Он наклонялся всё ниже и ниже, а потом, внезапно обмякнув, сел на пол и обхватил голову руками. Из горла у него вырвалось глухое рыдание.

– Именно так, – сухим и беспощадным голосом произнесла Оливия. – Это принц Трогвар. Наследственный знак на теле – он вот-вот исчезнет, виден, наверное, последние дни… Ну, и что ты теперь станешь делать, доблестный барон, столь верно служивший законному правителю Халлана? – Она дрожала от ярости. – Если ты не знаешь сам, я скажу тебе, – продолжала она, видя, что Вейтарн не отвечает. – Мы должны вырастить его. Воспитать как принца. И если ты ещё не забыл, что барон Вейтарн слыл честнейшим и благороднейшим из всех сэйравов королевства, ты послушаешься меня.

– Но здесь… но у нас же… – простонал барон, по-прежнему держась за голову обеими руками.

– Эти демоны в женском обличье, которых так ценят твои дружки по заговору? – презрительно усмехнулась Оливия. – Не беспокойся. Я всё устрою. Мне нужно только золото.

– Сколько угодно! – возопил барон, радуясь забрезжившей возможности помириться с супругой и хоть как-то смягчить укоры совести.

Не прошло и минуты, как он вернулся с двумя увесистыми кожаными кошелями. Оливия тем временем набросила на плечи тёмно-серый плотный плащ и разбудила слугу. Баронесса поспешно перепеленала ребёнка, спрятала принесённые бароном кошельки в складках просторного плаща и шагнула к двери.

– Не следи за мной, – сурово молвила она, видя движение барона. – Со мной ничего не случится. От нежелательных встреч меня защитит Гар.

Услыхав своё имя, дремавший вполглаза Гар пошевелился в своем углу, где и сидел всё это время. Выпрямившись, великан упёрся головой в притолоку.

– Госпожа? – рыкнул он вопросительно.

– Собирайся, проводишь меня, – распорядилась баронесса.

Радостно осклабившись, Гар принялся навьючивать на себя своё многочисленное вооружение. Он происходил из рода горных великанов, дикого, мрачного и озлобленного племени. Вейтарн подобрал его совсем маленьким и подарил жене, а та сумела вырастить из дикого, точно волчонка, малыша отличного бойца и преданного, как пёс, слугу. Умом Гар не отличался, зато в рукопашной с ним мало кто мог сравниться.

– Оставайся тут и сделай так, чтобы эти две дьяволицы ничего не унюхали! – приказала мужу Оливия и, сделав знак Гару, исчезла за дверьми. Великан последовал за ней, что-то одобрительно ворча, – он любил ночные прогулки.

Барон остался один. Возражать сейчас жене не имело смысла: в гневе она способна была на всё, а он, Вейтарн, слишком любил её, чтобы окончательно потерять из-за собственной глупости.

Бережно прижимая к себе Трогвара, Оливия быстро шла пустынными ночными улицами. Гар топал справа и чуть сзади, высоко держа факел. Супруга барона Вейтарна хорошо знала дорогу, её путь лежал в торговую часть города.

Они миновали Рыночную площадь, уже тщательно выскобленную до блеска десятками рабов-метельщиков; оставили позади известный всему городу лупанар, не встретив, по счастью, ни одной из его обитательниц; прошли мимо магистрата; завернули в переулок Перевернутых Горшков; быстро перебежали через широкую улицу Королевского Коня – единственную из всех городских улиц, что освещалась всю ночь. Этим путём на громадном чёрном жеребце в Неллас вступил прадед свергнутого короля, освободив город от бесчинствующих варваров…