Воины Клевера - страница 8

Свои способности, позволяющие ему играть с предметами, подбрасывая их, разламывая и трансформируя, Ирил давным-давно спрятал глубоко внутрь: Тахор категорически запрещал заниматься этим без него, а лично возвращался к занятиям очень и очень редко. Он говорил, что с хальер нельзя играть, как с куклами. Еще в самом начале, каждый раз, когда у Ирила получалось что-то против его воли, как тогда, с горшками, Тахор свирепел. Наказание за хальер было не в пример тяжелее, чем за всё остальное. Вот и пришлось забыть о своих способностях. Но только не сейчас. Сегодня другой случай. Это его закат, и торку нечего здесь делать.

Смотря на разбегающиеся по воде круги, Ирил инстинктивно сжался. Вот сейчас ему прилетит… Но Тахор, как ни странно, заговорил по-другому. Мягко и негромко. Ирил напрягся, не в стиле учителя было так разговаривать.

– Ты знаешь, мальчик, почему я не учил тебя никогда вот таким вещам? – Тахор не повернул головы. Так и остался сидеть – уродливый профиль на фоне волшебного зеленого заката.

– Нет, – Ирил затаил дыхание. Никогда раньше торк не поднимал тему хальер. Запрещал – и всё. Без объяснений. – Вы не говорили об этом, учитель.

– Правильно, – Тахор неспешно достал из кармана трубку и начал набивать её табаком. Ирил уже знал, что у торков курение трубки считалось принадлежностью к сословию сараси («уважаемый» на торкване), боевому дворянству торков. Тахор никогда не рассказывал про Желтый Лепесток, но по многим и многим мелочам Ирил давно понял, что в своё время торк занимал там далеко не последнее место. – Правильно. Потому что я не шаман, а учить тебя чему-то, не будучи в этом мастером, неправильно. Вобью тебе не те рефлексы, а они потом тебе жизни будут стоить.

Он помолчал, раскуривая трубку. Закат умирал, оставляя за собой тихую дымку чего-то рвущего сердце. Неяркие звезды Севера потихоньку отвоевывали у уходящего солнца темнеющее небо.

– И еще одно обстоятельство есть, – торк вроде негромко сказал, выдыхая дым, но Ирил подпрыгнул. Слишком резко хриплый каркающий голос прорезал тишину вечера. – Тебе не место здесь, мальчик.

Ирил открыл было рот…

– Молчи, – остановил его Тахор. – Не тебе – рыбаку Ирилу, а тебе – халь Ланья. Сколько халь ты видел за свою жизнь?

Ирил задумался:

– Ни одного.

– Именно, – торк опять недвижимо всматривался в скрывающееся за горизонтом солнце. – И не потому, что здесь их нет.

Он опять замолчал. Ирил затаил дыхание. Тахор никогда с ним не разговаривал так. Все эти годы торк просто говорил, что делать, а что – нет. Указывал на ошибки, заставлял тренироваться и исправляться. Приказывал, ругал, хвалил. Но никогда не разговаривал как с равным. Пусть младшим и менее опытным, но равным. Сейчас что-то изменилось. Ирил столько ждал этого момента – и вот он пришел. По идее, его должна сейчас переполнять гордость: заслужил, смог, добился. Но радости не было. Ланья поискал внутри причину, не нашел и задумался, глядя на неподвижного Тахора: этот откровенный разговор, это хорошо или плохо? Вечер перестал казаться таким чарующим.

– Давным-давно, – торк перевел взгляд на Ирила, – Старшие Расы пришли в Клевер именно через Пестик. Откуда они пришли, почему не вернулись обратно и что они оставили за спиной, сейчас не скажет, наверное, никто. Может, правители и знают, но я тебе не скажу – это точно. Суть в том, что в Пестике хальер столько, что силы любого мага увеличиваются неимоверно. С одной стороны, вроде бы счастье. Плохо ли иметь много силы? А с другой… – он усмехнулся, глядя на недоверчивое лицо Ирила. – Не веришь?

Ланья помотал головой. Он себе плохо представлял, где тут зло. Да если бы он имел хоть вполовину столько сил, сколько легендарные халь Клевера… Тот же Зеленый Принц или Принц Лианы зол-италь Сандель, например. Сидел бы он тут…

– Всё хорошо в меру, – Тахор опять посерьезнел. – Когда ты поднимаешь чашку с водой, ты не задумываешься о силе, которую нужно на это потратить. Ты знаешь, сколько она весит, и тело делает всё само. А теперь представь: ты берешь огромную кружку, полную воды, и несешь ко рту. А она пустая, да еще и сама невесомая… В лучшем случае ты смешно махнешь ею, а в худшем – получишь по зубам. Больно. Так же и с хальер. Каждому халь здесь нужно сдерживаться постоянно. Ежеминутно. Чтобы не допустить катастрофы. И Старшие Расы ушли отсюда. В Лепестки. А Пестик остался. Для тех, кто не умеет работать с хальер. Для горячих голов, не нашедших себе места в обычной жизни Лепестков. Они назвали себя вольдами.