Вокруг риторики за 365 дней. Упражнения для развития речи - страница 14

29. ЛРЖИ, ЛРЖЭ, ЛРЖА, ЛРЖО, ЛРЖУ, ЛРЖЫ, ЛРЖЕ, ЛРЖЯ, ЛРЖЁ, ЛРЖЮ

30. ЛЖРИ, ЛЖРЭ, ЛЖРА, ЛЖРО, ЛЖРУ, ЛЖРЫ, ЛЖРЕ, ЛЖРЯ, ЛЖРЁ, ЛЖРЮ

31. МНЛИ, МНЛЭ, МНЛА, МНЛО, МНЛУ, МНЛЫ, МНЛЕ, МНЛЯ, МНЛЁ, МНЛЮ

32. НЛМИ, НЛМЭ, НЛМА, НЛМО, НЛМУ, НЛМЫ, НЛМЕ, НЛМЯ, НЛМЁ, НЛМЮ

33. НМЛИ, НМЛЭ, НМЛА, НМЛО, НМЛУ, НМЛЫ, НМЛЕ, НМЛЯ, НМЛЁ, НМЛЮ

34. ТЧФИ, ТЧФЭ, ТЧФА, ТЧФО, ТЧФУ, ТЧФЫ, ТЧФЕ, ТЧФЯ, ТЧФЁ, ТЧФЮ

35. ЧФТИ, ЧФТЭ, ЧФТА, ЧФТО, ЧФТУ, ЧФТЫ, ЧФТЕ, ЧФТЯ, ЧФТЁ, ЧФТЮ

36. ЧТФИ, ЧТФЭ, ЧТФА, ЧТФО, ЧТФУ, ЧТФЫ, ЧТФЕ, ЧТФЯ, ЧТФЁ, ЧТФЮ

Когда вы последний раз пересказывали прочитанный текст? Наверное, в третьем классе. После этого вам сказали, что пересказывать больше не надо, и вы ничего с тех пор не пересказывали. Знайте, вас обманули. Пересказывать надо обязательно. Вспомните тот школьный текст и перескажите его заново прямо сейчас.

Сможете? Если нет, то прочитайте произвольную статью из своего любимого журнала и перескажите её. Вслух и с выражением.

Будем хвастаться сегодня.

Большинство людей осознают, что не умеют хвастаться, когда проходят собеседование на работу. Особенно отчётливо они осознают это, когда на вакантную должность берут человека, который не умеет ничего, кроме как хвастаться.

Похвастайтесь собою – пока только перед собой. Речь минут на семь.

Можно сказать: я проснулся с первыми лучами солнца. А можно: меня разбудили лучи солнца, пролезшие через неплотно задёрнутые шторы.

Можно создавать описания через главного действующего персонажа – главный герой сделал то-то и то-то, почувствовал-увидел-подумал и проч. А можно создавать описания через действие вещей вокруг персонажа.

Опишите своё утро через действия вещей вокруг вас.

Это последний раз, когда вы читаете предисловие к упражнению по увеличению словарного запаса с помощью прилагательных. Вы ведь не будете игнорировать задание лишь потому, что у него отсутствует подробное описание?

Произносим каждое из слов в уместном предложении в своей устной речи три-пять раз за день.

Мужицкий

Мученический

Надменный

Надутый

Наивный

Насмешливый

Насупленный

Нахальный

Он не так много написал, кстати. В смысле – прозы. Ведь его убил д’Антес. Пушкина, то есть.

Будет здорово, если вы прочитаете его всего. Не поленитесь, купите печатное издание и вырывайте по одной странице в день или неделю, носите её с собой и читайте. Одна вырванная страница в день или неделю. Зато причешете свой язык языком того, кто этот язык создал.

А сегодня вы семь раз прочитаете вот этот отрывочек («История села Горюхина», 1830 г.).

День был осенний и пасмурный. Прибыв на станцию, с которой должно было мне своротить на Горюхино, нанял я вольных и поехал проселочною дорогой. Хотя я нрава от природы тихого, но нетерпение вновь увидеть места, где провел я лучшие свои годы, так сильно овладело мной, что я поминутно погонял моего ямщика, то обещая ему на водку, то угрожая побоями, и как удобнее было мне толкать его в спину, нежели вынимать и развязывать кошелёк, то, признаюсь, раза три и ударил его, что отроду со мною не случалось, ибо сословие ямщиков, сам не знаю почему, для меня в особенности любезно. Ямщик погонял свою тройку, но мне казалось, что он, по обыкновению ямскому, уговаривая лошадей и размахивая кнутом, все-таки затягивал гужи. Наконец завидел Горюхинскую рощу; и через десять минут въехал на барский двор. Сердце моё сильно билось – я смотрел вокруг себя с волнением неописанным. Восемь лет не видал я Горюхина. Берёзки, которые при мне посажены были около забора, выросли и стали теперь высокими, ветвистыми деревьями. Двор, бывший некогда украшен тремя правильными цветниками, меж которых шла широкая дорога, усыпанная песком, теперь обращён был в некошеный луг, на котором паслась бурая корова. Бричка моя остановилась у переднего крыльца. Человек мой пошел было отворить двери, но они были заколочены, хотя ставни были открыты и дом казался обитаемым. Баба вышла из людской избы и спросила, кого мне надобно. Узнав, что барин приехал, она снова побежала в избу, и вскоре дворня меня окружила. Я был тронут до глубины сердца, увидя знакомые и незнакомые лица – и дружески со всеми ими целуясь: мои потешные мальчишки были уже мужиками, а сидевшие некогда на полу для посылок девчонки замужними бабами. Мужчины плакали. Женщинам говорил я без церемонии: «Как ты постарела», – и мне отвечали с чувством: «Как вы-то, батюшка, подурнели». Повели меня на заднее крыльцо,