Вокруг Света 1960 № 01 - страница 6
В прошлом году возникла новая, девятая станция, названная «Лазарев». Она была создана почти в том же районе, где 140 лет назад русские мореплаватели впервые увидели берег Антарктиды. О создании этой станции, о жизни и работе бесстрашны, советских полярников рассказывает в публикуемом ниже очерке начальник станции Юрий Александрович Кручинин.
30 января 1959 года ледокольный дизель-электроход «Обь» покинул рейд Мирного, взяв курс к Земле Королевы Мод.
Вечером 10 февраля мы достигли места назначения и стали на якорь у припая. В 14 милях на юге возвышался ледяной берег, а за ним мерцали позолоченные заходящим солнцем пики горного пояса.
На следующий день начали разведывательные полеты. На припай спустили окрашенный в хорошо заметный на снегу красный цвет самолет «АН-6» и вертолет «МИ-4». Самолет под командованием Леонида Зотова ушел на запад вдоль барьера, чтобы выяснить ледовую обстановку и наметить место постройки станции. Он пролетел более 200 километров, но нигде не обнаружил выходов коренных пород. Безрезультатно окончился и рейс вертолета на восток, в глубину шельфового языка.
Утром 12 февраля капитан «Оби» А. И. Дубинин, начальник морского отряда профессор В. X. Буйницкий и я поднялись на «АН-6» в воздух, чтобы ознакомиться с совершенно неизвестной областью, лежащей между массивом Вольтат на востоке и горами Сёр-Роннане на западе. В задачу нашего рейса входила также предварительная разведка трассы трансантарктического похода из Мирного на станцию Лазарев через географический Южный полюс, намечаемого на весну—лето 1959 — 1960 годов.
Мы приникли к иллюминаторам, приготовили фотоаппараты, полевые книжки. Промелькнули под крыльями айсберги, и вот потянулась бесконечная, совершенно ровная поверхность шельфового ледника.
Вдруг впереди замечаем темное пятно. Отчетливо вырисовывается нунатак — вершина скрытой под толщей льда горы, затем вершины пошли уже целыми группами. Мы переходим от борта к борту, поспешно делаем зарисовки, щелкаем затворами аппаратов: ведь этих гор нет еще ни на одной карте, их не видел ни один человек.
Воздушная разведка показала, что удобного места для строительства станции на протяжении 600 километров от побережья нет. Поэтому приняли решение строить станцию на шельфовом языке — недалеко от стоянки корабля. Здесь, возле барьера, образовались снежные надувы, по которым тракторы могли подниматься на шельф.
14 февраля, пользуясь светлой ночью, приступили к выгрузке тракторов, вездеходов, двух балков — небольших деревянных домиков, установленных на санях (в одном из них находилась электростанция, в другом — жилое помещение и радиостанция). Умеренный ветер, дувший всю ночь, достиг днем силы урагана.
Лед припая стал откалываться — надо было срочно спасать тракторы и грузы, отвозить их как можно дальше от разрушающегося припая. В двух шагах ничего не было видно, ветер сбивал с ног, люди катились по гладкому льду, пока не удавалось зацепиться за сугроб. Дышать было трудно, на лице образовывалась ледяная маска. С большими усилиями отвели сани на юг на 400— 500 метров и вернулись к кораблю, ориентируясь только по направлению ветра. Вокруг корабля обломало почти весь лед, он держался только на носовых тросах. Подниматься на борт пришлось по штормтрапу.
Скоро вернулась группа из 17 человек, отвозившая и закреплявшая вертолет. А через 10 минут после их возвращения последнюю льдину возле борта оторвало и унесло. Дизель-электроход, оказавшийся в чистой воде, с трудом развернулся против ветра и подошел к барьеру, уткнувшись носом в снежный козырек. Корпус его сотрясался, все дизели работали полным ходом, чтобы удержать корабль на месте.
19 февраля возобновили разгрузку корабля. Забили бревнами разошедшуюся возле барьера трещину; тракторы повезли на станцию сани, груженные деталями сборных щитовых домов. За сутки успели сделать многое: собрали фермы фундамента жилого здания, начали изготавливать фундамент электростанции. Но работы пришлось приостановить: опять началась пурга, продолжавшаяся до 25 февраля.