Вокруг Света 1971 № 02 (2365) - страница 43

Уж не вышел ли я на «Дорогу эмерийонов»? Что делать? Продолжать идти вдоль ручья или следовать по этой лесной тропе? В конце концов терять мне нечего — иду по тропе.

Однако тропа спускается под уклон и теряется в большой заболоченной луже. Я тщательно обшариваю ее берега и — победа! — снова нахожу тропу. От радости мне хочется целовать землю.

Через час я замечаю на краю тропы три старых карбэ. Сомнений нет: это «Дорога эмерийонов»! Между деревьями мелькают кусочки неба, а у подножья холма — что это, мираж? — вода, широкая, настоящая река. Может быть, у меня галлюцинация? Я бегу, лечу к ней, не разбирая дороги. Да, передо мной на лужайке карбэ, река метров в восемь шириной, три пироги на берегу... У меня перехватило дыхание. Это люди... Я победил!

Перевел с французского Л. Токарев

В древнем искусстве Кипра была эпоха, когда статуи улыбались. Мужчины, женщины, дети. Герои и боги. За пиршественной чашей и на смертном ложе. Убивая и умирая, они улыбались. Сдержанно и неизменно.

Когда-нибудь эти чуть подернутые уголки губ на бесстрастном лице обретут свое точное объяснение искусствоведов и историков. Пока исследователи назвали эту улыбку «условной», ибо с точки зрения строгой науки она действительно выражает не какие-либо конкретные эмоции, но является чисто стилистическим приемом древнего скульптора.

Период, когда кипрские статуи улыбались, был не слишком велик по своей протяженности в истории искусства этого острова. И среди многочисленных экспонатов выставки «Сокровища Кипра», прошедшей в прошлом году в залах Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и Эрмитажа, таких статуй было немного.

...Небольшая — около шестнадцати сантиметров высоты — статуэтка девушки. Время не пощадило известняк — лоб, шея и одежда девушки покрыты «оспинами». То же время отобрало у каменной киприотки цветок, который два с половиной тысячелетия назад вложил в ее руку скульптор. Но время не посмело тронуть улыбку.

Кто она? Галатея, не успевшая ожить любовью своего Пигмалиона? Ведь местом действия этой чудесной сказки люди избрали именно Кипр. Или сама Афродита? Ведь именно Кипр считался родиной «пенорожденной» богини любви и продолжения рода.

Но почему Кипр?

Древнекаменный век. Первая ступень в истории человечества. И уже тогда люди почитали эту богиню. Какие имена она носила тогда, мы не знаем и не узнаем никогда. Но она существовала в сознании людей, жила вместе с ними в темных, закопченных негасимыми кострами пещерах. Грузные женщины, выточенные из бивня мамонта или из мягкого камня, стоят, чуть подогнув ноги и сложив руки на щедрой материнской груди. Такие статуэтки изготовляли во всем Старом Свете десятки тысячелетий назад. Ритуальное значение этих самых древних памятников искусства точно еще не выяснено. Но бесспорно ясно — они были связаны с культом плодородия, это было овеществленное «моление о жизни» бесконечных поколений.

Не место описывать трансформацию этого культа во времени и пространстве. Изображения матери-богини — покровительницы рода, легенды о ней возникали на всех континентах и у всех народов. Каждый народ называл ее по-своему и наделял характером и внешностью по духу и образу своему. Эти богини существовали в воображении людей за долгие тысячелетия до того, как из пены Эгейского моря вышла Афродита Киприда.

Древнекаменный век на Кипре нам совершенно неизвестен. История Кипра вплоть до 30-х годов нашего века была ограничена во времени горизонтом античности. Лишь тогда, когда на Кипре были найдены памятники неолитической эпохи, острову «вернули» его исчезнувшие тысячелетия И до сих пор все энциклопедические справочники по Кипру говорят четко и немногословно — происхождение древнейших племен Кипра неизвестно.

Но уже у этих «темных» племен были свои Афродиты.

...Небольшая — около пяти сантиметров высоты — каменная женщина широко раскинула руки. Ее лицо бесстрастно, да и вообще черты его лишь слегка обозначены резцом скульптора, жившего почти пять тысяч лет назад. Таких идолов на Кипре найдено много. И все они высечены в такой позе, словно это люди, стремящиеся обнять весь увиденный и обретенный мир.