Вокруг Света 1971 № 08 (2371) - страница 13

В пешую часть маршрута пошли все четверо. Чистый песок и море, открывшееся с гребня дюны, действуют как допинг. Полная смена впечатлений — красота, простор, шум. У уреза воды тянулась необычная рыжеватая полоса. Я догадался, что это выходы материковой глины. Так оно и оказалось.

— Вот видите, здесь глинистое дно и даже берег. Ясно вам теперь, откуда взялись моллюски-камнеточцы, что мы видели прошлый раз? Да вот они и здесь валяются на пляже.

Марио развел руками, дескать, о кэй, доктор, но Мальпика возразил:

— Но ведь до того места, где мы видели моллюсков, не меньше двадцати километров! Как же они сюда попали?

Что и говорить, недогадлив был Мальпика, и я попросил Марио объяснить человеку, что раковины перенесены волнами именно туда, куда им и полагается по теории.

Тут надо пояснить, что в предыдущих маршрутах я обращал внимание ребят на многие вещи, которые считал необычными. В частности, встретив на пляже у фасада дельты створки моллюсков-камнеточцев, я сказал, что мы найдем выходы материковой глины, где только они и могут жить, но что это будет на боковых сторонах дельты. Потом попались тонкостенные ракушки, несвойственные прибрежной полосе. Пока я не знал их видов, но мог с уверенностью говорить, что где-то вблизи дельты дно размывается и волна выбрасывает на берег мертвые створки. Обращал их внимание на обломочки железистых конкреций в песках пляжа, похожих на те, что встречались в красноватых грунтах пустыни. Их могла вынести Рио-Майо, а скорее они тоже доставлены сюда волнами с удаленных участков берега. Марио и сам нашел способ, как это можно проверить... Постепенно Марио с Мальпикой проникались ко мне доверием и стали проявлять заметный интерес к существу дела.

А сейчас, взяв на берегу образцы глин и набрав разных ракушек, я предложил разделиться, чтобы обследовать берег на большом протяжении. Пришлось сделать Мальпике комплимент и сказать, что я полагаюсь на его наблюдательность.

— Прошу записать и зарисовать в книжке все, что покажется вам интересным, и не забудьте чаще смотреть на часы и компас, да еще считайте шаги, если не собьетесь.

Они пошли вдвоем с Хуаном на запад, а мы с Марио на восток. Песок здесь плотен. По такой ровной «дороге» проходишь километр за восемь минут, и я рассчитывал, что до начала лагуны Уйвуйлай будет как раз пять километров. Прошло сорок минут пути. Я подождал Марио, пыхтевшего сзади.

— Теперь заберемся на самую высокую дюну. Здесь близко должна быть лагуна, мы должны увидеть ее восточный берег. Он будет такой же, как у Яварос: с красными обрывами.

И действительно, лагуна открылась с высоты не более 12 метров, и Марио стал рассматривать берега в бинокль.

— О"кэй, доктор, вы правы. Есть там красные обрывы!

Итак, тело дельты симметрично. С обоих флангов происходит размыв берегов, и наносы явно идут вдоль пляжа к ее фронтальной части. Осталось доказать две вещи: первая — что лагуны сформированы в процессе новейшего погружения (это Марио может сделать летом, получив в лагунах длинные колонки грунта); второе — наносы флангов должны быть крупнее, чем у устья реки Майо, и, возможно, имеют иной минералогический состав. В южном маршруте это стало очевидным. Здесь же приходится надеяться лишь на результаты анализов.

— Марио, вы понимаете теперь, для чего мы брали пробы?

— О"кэй, доктор, я сам за этим прослежу в лаборатории.

Вернулись мы к исходной точке почти синхронно со второй парой. Мальпика дошел до старого устья Рио-Майо и видел пни мангров прямо в море перед пляжем. Его наблюдения подтверждали — берег и там отступает...

Все здорово проголодались, досаждал ветер, и мы решили обсудить итоги в машине.

В маршрутах часто получаешь маленькие сюрпризы, то приятные, а то и нет. На этот раз мы долго чертыхались по-испански, по-английски и по-русски. Марио не запер перед уходом кузов машины, и это стоило нам обеда. Ящик с провизией был разворочен. На дне валялись обрывки бумаги и целлофановых пакетов. Уцелели лишь бананы, апельсины и пузатые бутылочки. Хуан отошел от машины и на сыром пятне такыра заметил свежие следы. Так это проклятые койоты! Долго мы удивлялись, как это не побоялись серые «собаки» пролезть под раздуваемый ветром брезент. А чутье какое? В основном ведь от машины несет бензином.