Вокруг Света 1974 № 07 (2406) - страница 55

Так, наблюдения показали, что ставрида лучше идет на оранжевый свет, синий горбыль — на зеленый и синий; килька предпочитает белый. Некоторые ученые считают, что кальмары реагируют на фиолетовые лучи, другие же вообще отрицают наличие у них цветового зрения. Стайные рыбы вроде бы любят зеленый свет, однако опыты показали, что есть среди них и такие, которые совсем безразличны к цвету, лишь бы светило. По некоторым наблюдениям, черноморская сайра чаще тянется к белому свету, хотя в Охотском море эта же рыба больше «любит» красные области спектра.

Вообще же чувствительность рыбьего глаза чрезвычайно высока и изменяется в широких пределах. Советский исследователь В. Протасов разработал оригинальную методику определения световосприятия у рыб. Он сконструировал прибор, способный регистрировать и во много раз усиливать биотоки, возникающие под действием света в зрительном нерве. Выловленной рыбе вводят в нерв микроэлектрод и, освещая ее разными источниками света, записывают кривые биотоков. Оказалось, что у рыбы, обитающей в приповерхностных горизонтах моря, шкала световосприятия близка к человеческой; у более глубоководных рыб она несравненно уже. Объясняется это тем, что с глубиной солнечный свет становится беднее длинноволновыми (красными) компонентами и вообще резко ослабляется.

Исследования «светового феномена» рыб ведутся сейчас во всем мире... А пока идут научные споры и ставятся лабораторные и «полевые» эксперименты, источник света становится орудием лова рыбы.

И тут вроде бы все ясно: свет помогает ловить рыбу — да здравствует свет! Наука пусть себе занимается своими тонкостями, а если вдобавок выдаст какие-нибудь рекомендации — еще лучше. Но вопросы, и довольно нелегкие, все же возникают. Не жестоко ли, точнее, не слишком ли грубо человек будет вмешиваться в жизнь моря, созывая его обитателей в искусственные косяки специально для того, чтобы их выловить? Известна ли точно та грань, где интенсивный лов превращается в хищнический?

Задуматься над этим стоит хотя бы потому, что науке хорошо известен предел рыбопродуктивности Мирового океана и промысел подходит к нему на внушительной скорости. Опасность состоит в том, что, достигнув предела, человечество навряд ли сможет сразу остановиться. Ну а имея в руках такие производительные способы, как лов на свет, остановиться еще труднее...

С другой стороны, искусственное сдерживание технического прогресса тоже кажется задачей сомнительной, да и нереальной. Как же быть?

Думается, дело все же не в самом новом способе лова. Известно, что биологическую продуктивность морей особенно подрывают переловы отдельных видов рыб. Если бы были хорошо известны запасы сельди, горбуши, трески, скумбрии, ставриды, можно было бы, оперативно меняя стратегию отлова, хозяйствовать в морях и океанах более разумно. К сожалению, о перелове мы узнаем лишь тогда, когда он уже произошел. С камбалой, например, так случилось дважды: накануне первой мировой войны, когда для рыбных ресурсов в целом никакой угрозы еще не было, и в 30-е годы (запасы возобновлялись в военные годы: рыбаки выходили в море куда реже обычного). Вот здесь-то может оказаться весьма кстати избирательность лова на свет. Ведь отдельные виды реагируют на него по-разному, и если количество особей какого-либо вида начнет сокращаться, это можно будет заметить гораздо раньше, чем при обычном промысле, и принять эффективные меры.

В Северной Атлантике сельдь в массовом количестве пожирают пикша и треска — очевидно, здесь лучше в первую очередь отлавливать этих хищников. И опять-таки решить задачу во многом помогла бы соответствующая «световая политика».

А вот еще один аспект. Рачок черноглазка, как установлено, охотно идет на очень яркий свет, в то время как рыба его избегает. Появляется возможность наладить промышленный лов этого вида планктона, запасы которого в океане огромны.

Будущее рыболовства именно в подобном совмещении науки и практики.

Раскрыв тайны «светового феномена», как и других загадок поведения рыб, наука сделает еще один шаг на пути превращения Мирового океана в разумно регулируемое хозяйство.