Вокруг Света 1975 № 05 (2416) - страница 20

Все время не прекращалась стрельба. Подводная лодка ходила и ходила вокруг, видимо, ждала, когда мы потонем, чтобы вторую торпеду не выпускать, как-никак вещь дорогая... Фашисты выжидали. А может, думали, что сдадимся в плен? Подводной лодке ничего не стоило разделаться с нами. У нас не было хода, и корабль для нее был живой мишенью. Ходовая рубка перекорежена, разбита осколками. Командир корабля, капитан-лейтенант Д. А. Лысов, находился на открытом мостике и давал указания старпому. Они подзывали к борту катер... Сейчас в деталях трудно все вспомнить. Через борт была сброшена сетка... Сетка из спасательных пробковых квадратов, соединенных между собой пеньковыми концами. Она очень большая — 30X30 метров. На ней могли держаться на воде, но тогда было бесполезно использовать сетку по назначению — вода холодная, долго не продержишься, и потому она была приспособлена под штормтрап.

Подводная лодка, которая нас торпедировала, все же всплыла в позиционное положение. И тут оба артиллерийских расчета обрушили на нее огонь. Один снаряд попал в переднюю часть рубки. По-моему, повредили ее сильно, фашистская лодка стала быстро погружаться. Но по обстановке мы понимали, что не одна лодка подкарауливала нас...

Прошло, наверное, часа полтора, слышим команду командира: «Катеру подойти к борту». Катер подошел, и он позвал старшину рулевых... Фамилию его не помню. Командир передал ему свои ордена, китель и какие-то документы. Внешне Дмитрий Алексеевич был очень спокоен, Таким он мне и запомнился, как сейчас вижу.

Потом старпом посмотрел на нас и говорит; «Чего стоите? Давайте на катер». Мы с Володей спустились. Командир по рупору приказал: «Отходите». Мы не успели сделать и несколько гребков, как слышим снова команду... и вот здесь моего друга Коротина сняли. Зачем его вызвали — не знаю. Попросили на корабль старшину радистов и радиста, а к нам в катер спустился старшина мотористов Нефедов. И в это время мы услышали сверху: «Отходите! Торпеда!» И увидели ее след. Выпущена она была с расстояния 3—4 кабельтовых. Командир кричит: «Отходите...» Мы налегли на весла, немного отошли, и... торпеда попала прямо в середину корабля. Взрыв страшной силы. Нас на катере подняло волной. На корабле в цистернах было более ста тонн солярки, и она вышла. Море сразу загорелось. Столб дыма. Мачта, осколки, куски металла перелетели через катер. Мы попали в какую-то мертвую зону, Если бы были ближе, нас разбило взрывной волной, а если дальше — могло накрыть осколками.

Только что был корабль, с которого старший лейтенант Демченко отправил нас в катер, только что командир корабля Лысов, спасая нас, кричал «Отходите!», а командир боевой части 2—3 Наконечный вел огонь; совсем недавно в машинном отделении капитан-лейтенант Сосницкий вместе с нами выравнивал крен корабля — и вдруг ничего этого нет, нет тридцати четырех человек и среди них закадычного друга Володьки...

Как только волна спала, начали грести к месту гибели корабля.

Он погружался на наших глазах. На плаву оставалась еще носовая часть, и по ней кто-то бегал — мы это видели...

И вдруг рядом с нами стала всплывать подводная лодка. Нас отделяло от нее 100—150 метров.

Катером командовал штурман В. А. Дементьев. Он сказал, что, как только фашистская лодка приблизится, сразу же сумку с секретными документами и шифрами опустить на дно. В сумку были положены тяжелые предметы, патроны. Один из матросов держал ее за бортом катера у воды... Мы приготовили автоматы, пистолеты... «В плен не сдаемся, огонь открывать по моей команде», — предупредил штурман. Подводная лодка всплыла, на мостик поднялись гитлеровцы — одного я до сих пор помню, с черной бородой, в кожанке. Он повернулся к тонущему кораблю и сфотографировал, потом сфотографировал нас. Вдруг, как всегда бывает на севере, неожиданно ударил сильный снежный заряд. Мы услышали, как на подводной лодке заработали дизели. Сейчас, думаем, нас раздавит. И в этот момент, когда матрос опустил в воду сумку с документами, сквозь снежный заряд услышали удаляющийся звук дизелей. Лодка уходила прочь. Начали сразу же подгребать к месту гибели. Нос корабля исчез, кругом плавают обломки.