Вокруг Света 1976 № 11 (2434) - страница 59
— В 1967 году, — продолжал Валерий, — Андрей Борисович Северный предложил начать наблюдать Солнце «по-звездному».
— А что это значит?
— Ну, солнечная поверхность видна в телескоп как вечно бушующий огненный океан, — присоединился к разговору Т. Цап. — Так вот нас заинтересовали не участки океана, а весь он целиком. Например, как перемещаются его «берега» — край Солнца — по отношению к центру.
— Так, значит, вы решили обнаружить пульсации нашего светила? Но ведь даже страшно подумать! Ведь если бы Солнце оказалось пульсирующей звездой, то резко изменялась бы температура на поверхностях планет — то жар, то холод...
— Да, к счастью, Солнце очень спокойная звезда, светит ровно. И все-таки, по расчетам, оно может пульсировать, — продолжал Цап. — Но весьма незначительно — с периодом, как считали, не более часа. Это следовало из тех так называемых стандартных моделей Солнца: ведь зная период и величину пульсации звезды, можно рассчитать ее плотность, распределение массы, температуру недр... Период колебания солнечной поверхности, равный пятидесяти минутам, недавно открыл американский профессор Генри Хилл.
— Постойте, так у вас было все «для полного счастья». Модель Солнца, период колебаний, отвечающий этой модели. Что же вы искали? Вы что, ожидали открытия?
— Открытия всегда неожиданны, — покачал головой Котов. — Просто однажды Андрей Борисович сказал нам: «Давайте понаблюдаем, а нет ли на Солнце других пульсаций, отличных от расчетных». Мы наблюдали «Солнце по Солнцу», то есть как движется край светила по отношению к его центру. И вот нам удалось открыть, что каждые 160 минут поверхность Солнца то удаляется от нас, то приближается к нам на десять километров. Если учесть огромные размеры светила — диаметр его около полутора миллиона километров — и то, что поверхность его всегда беспокойна, то обнаружить этот слабый эффект было очень непросто.
Валерий не пояснил еще одного: того, что открытие оказалось естественным как раз для школы академика А. Северного. Он уже два десятилетия изучал Солнце в целом. Не случайно именно в Крымской обсерватории оказалось в нужное время все необходимое для этого открытия — и совершенный магнитограф, и отличный БСТ, хотя они и применялись для решения других задач. Но главное: Северный предложил оригинальную методику интегрального наблюдения Солнца — такую, которая автоматически исключала при наблюдении движение нашего светила и Земли: наблюдатель как бы оставался один на один с неподвижным Солнцем.
— Да, эффект очень мал — поверхность двигается со скоростью быстрого пешехода. А ведь на Солнце бушуют взрывы — их скорость в десятки и сотни раз больше, — заметил Котов.
— А вы не подумали, что произошла ошибка? Ведь вы работали чуть ли не на пределе точности ваших приборов.
— Была и такая мысль! Полгода мы никому не сообщали о своих результатах, продолжали их проверять — вели наблюдения.
Полгода — при современных темпах развития науки — это очень долго. Ведь то, что обнаружили А. Северный и его коллеги, могли заново открыть где-нибудь за рубежом, и тогда был бы утерян приоритет. Но без серьезнейшей экспериментальной проверки нельзя было выносить открытие на суд специалистов.
Наконец 14 апреля 1975 года А. Северный доложил о сделанной работе на научном семинаре в Крымской астрофизической обсерватории. Месяц спустя выступил на интернациональном форуме во Франции, в Медоне. А 15 января 1976 года в английском журнале «Нейчур» появилась статья об открытии советских ученых. И очень вовремя. В том же номере, вслед за ней, следует публикация английских астрофизиков: изучая Солнце другим методом во французской обсерватории Пик-дю-Миди, они тоже обнаружили, что поверхность его пульсирует с периодом 2 часа 40 минут и с амплитудой 10 километров!
— Такое совпадение не может быть случайным, — говорит Цап. — К тому же и радиоастрономы нашей обсерватории открыли, что радиоизлучение Солнца пульсирует с теми же, что и по нашим данным, частотой и амплитудой. Это уж третье подтверждение. Видимо, пульсации существуют не только в нашем воображении, — позволил себе, улыбнуться Цап.