Вокруг Света 1978 № 01 (2448) - страница 21
Чисто выбеленные стены, почерневшие от времени массивные деревянные балки и доски потолка, каменный очаг с затейливой чугунной решеткой, пол, плотно сбитый из таких же, что и потолок, широких досок, массивная, топором и ножом сработанная мебель. Фамилия старика — Рока. На местном, национальном в Андорре каталонском наречии это значит «скала». Фамилия соседа справа — Мае, от каталонского слова, обозначающего «деревенский дом». Слева живет Маллоль. И сам он, и отец его, и дед, и прадед, насколько помнят люди, всегда занимались овцеводством. Но, судя по фамилии, родоначальником семьи был виноградарь.
Так же, как из камня окрестных гор выступили дома крохотной деревушки у маленького городка Рансо, из труда, из крестьянского быта родились имена этих людей. Да и сами люди сохранили такую удивительную чистоту, что кажутся частью окружающей природы.
Они живут общинами и, как в древности — такого нет уж нигде в Европе, — совместно, общиной, владеют землей и пастбищами. Октавио Рока рассказывал мне, что каждый год с другими стариками он едет в Совет долины, чтобы там по совести, по тому, как в этот год светит солнце и наливаются соком травы, разделить нижние и высокогорные выпасы между деревнями их общины. Часть пастбищ уступают иностранцам, крестьянам пограничных районов Франции и Испании, которые за установленную плату издревле получают право пасти свой скот на альпийских лугах Андорры.
По всей Андорре каждый ее гражданин может бесплатно срубить в общинном лесу столько деревьев, сколько нужно ему для отопления, для ремонта или строительства своего дома.
— А кто следит за тем, чтобы не брали лишнего? — спросил я.
— Зачем следить? — искренне удивился старик. — Никто же и не возьмет больше, чем ему нужно для своего хозяйства.
— Ну а если все-таки возьмет? Срубит, скажем, лишнее дерево, сделает из него что-то и пустит на продажу?
Старик задумался.
— Если такое случится, то виновного строго осудит священник. В разговоре «по душам» или при всех, в церкви. А уж самых злостных нарушителей наших обычаев осенью вызовут на суд общины.
— Почему осенью?
— Летом людям некогда. Все в полях и на пастбищах. Многие высоко в горах. Там для пастухов построены специальные домики. Летом даже в городах закрываются некоторые официальные учреждения. И суд не работает. Все неспешные дела откладываются до осени, когда соберут урожай и пастухи вернутся с гор.
Местные дела мы решаем на Совете общины. А проблемы государственной важности или споры между общинами выносятся на Генеральный совет нашей страны в Андорре-ла-Вьеха, в Каса-де-лес-валс. Каждая из шести общин посылает туда по четыре депутата, которые избирают Генерального синдика и его заместителя...
Писаного свода законов в Андорре никогда не было и нет по сей день. Лишь в самых сложных, запутанных случаях, когда никто из стариков не может вспомнить прецедента, обращаются к «Мануэль Дигест» — рукописному сборнику обычаев и правил народной андорранской мудрости. Двести лет назад его составил доктор права Антон Фитер-и-Россель.
Этот ставший почти священным документ покоится в Доме долин в старинном сундуке за шестью замками — в самом прямом смысле этого слова. Шесть ключей от шести замков хранятся у представителей всех шести андорранских общин.
— Зачем это? — спросил я у Высокочтимого Генерального синдика Мануэля Мас-и-Рибо, когда мы наконец встретились в его кабинете в Доме долин.
— Подобная предосторожность — гарантия того, что в священную книгу мудрости будут заглядывать лишь в самых крайних случаях, с согласия и в присутствии законных представителей всего народа.
Заученно-монотонно, старательно скрывая вполне понятное раздражение, синдик выложил полный набор экзотических сведений о своей стране, которые, судя по всему, он вынужден повторять подобным мне посетителям едва ли не ежечасно: о князьях-суверенах, о Генеральном совете, о том, что в Андорре нет службы записи актов гражданского состояния, обязанности которой выполняют местные священники, что вся полиция страны состоит из пятидесяти человек, что нет тюрьмы и осужденный на лишение свободы преступник должен отбывать срок в одной из тюрем, французской или испанской. В стране нет воинской повинности, нет и армии. Андорра ведь никогда ни с кем не воевала. Но в каждой общине есть самостоятельная добровольная «гвардия» для производства торжественных салютов и встреч почетных гостей...