Вокруг Света 1978 № 01 (2448) - страница 24

Помимо разрушения патриархальных нравов, первозданной природы и сельской тишины, туризм и в самом прямом смысле отбирает у крестьян общинные земли. На них сооружают новые отели, рестораны, курорты и лыжные базы. Строительные и туристские фирмы, обгоняя друг друга, стремятся скупить перспективные территории. Пока они еще не так дороги, как в Андорре-городе, где квадратный метр площади в центре стоит больше, чем в самом дорогом месте Франции — на Елисейских полях, перед дворцом президента в Париже.

— Вместе с землями, — печально говорил мне священник церкви в общине Ордино, — у коренных андорранцев отнимают их страну. Ее готовятся превратить в туристский парк с отелями, аттракционами и экзотикой местного быта, которую пытаются выставить напоказ, как в музее.

Толпы разноплеменных туристов бродят вокруг средневекового здания Дома долин, и я, грешен, был в их числе. Видел, как стучат они кулаками и палками по огромному топору на пьедестале памятника «самому высокому железу», давшему много веков тому назад имя и известность стране Андорре. В залах древнего Дома долин экскурсанты рассматривают старинную утварь, которой пользовались члены Генерального совета во время длительных заседаний. Ужасаются и хихикают при виде «гарроты», медленно сжимающегося железного ошейника с шипами, служившего в прошлом для исполнения смертных приговоров.

Всем этим вещам, в общем-то, и место в музее. Но туристы подчас насмехаются над современными обычаями андорранцев. Над тем, например, что в селах постоянно передают из дома в дом изображение святого семейства, в присутствии которого все родственники обязаны забывать и прощать друг другу взаимные обиды. И над рассказами о многих других сохранившихся в наши дни народных традициях.

Для андорранцев эти обычаи священны и полны глубокого смысла. А туристы над ними смеются...

— Традициям грозит гибель, — жаловался мне Генеральный советник от общины Канилло. — Я порой ловлю себя на мысли, что начинаю стесняться своего «гамбетто» — черного депутатского плаща — и треуголки, которыми раньше так гордился. Они и мне стали казаться смешными после того, как нас в этом наряде чуть ли не каждый день просят показываться туристам. В моей общине люди говорят, что если так пойдет дальше, то коренных андорранцев в их домах будут показывать туристам, как американских индейцев в резервациях.

— Силами Генерального совета, — говорил мне Высокочтимый синдик, — мы придерживаем некоторых не в меру прытких «прогрессистов», сторонников массовой распродажи «белой икры» — высокогорного снега. Они же, со своей стороны, убеждают коренных андорранцев в том, что бурное развитие туризма выгодно всему народу. Помимо благ цивилизации в виде новых дорог, ресторанов, гостиниц и общественных служб, утверждают они, туризм принесет крестьянам и непосредственную пользу: расширит рынок сбыта их сельскохозяйственной продукции и предметов кустарных промыслов. Поначалу это действительно было так. Но чем быстрее движется туристский конвейер, тем активнее его обслуживание переходит на промышленную основу. Многие сельскохозяйственные продукты доставляются теперь в Андорру в рефрижераторах из Франции и Испании, из Италии и ФРГ. А искусство народных резчиков по дереву заменила дешевая штамповка «андорранских сувениров» из пластика.

...Когда едешь по шоссейной дороге с севера на юг Андорры, смотришь по сторонам, видишь многочисленные новые отели и стройки, когда читаешь статистические выкладки, создается впечатление, что Андорра процветает. Но стоит чуть свернуть в сторону и заехать в деревню — как это, в общем-то, нечаянно сделал я, посетив дом Октавио Рока, — видишь, сколь тяжело живет андорранский крестьянин, как мучается он в каждодневной тяжкой борьбе с природой гор, скудных на хорошую землю.

Львиная доля бесспорного статистического процветания Андорры достается столице и всем тем, кто. крутит вокруг нее колеса туристского конвейера. В основном это иностранцы. Но немало перепадает и тем коренным жителям, которые научились извлекать выгоду из положения граждан страны, поделенной меж двух князей.