Вокруг Света 1981 № 07 (2490) - страница 21

Раньше ученые полагали, что в Мировом океане текут спокойные потоки, отличающиеся только мощностью и скоростью течений. Теперь они с удивлением обнаружили там циклоны и антициклоны, подобные атмосферным. Их природа и происхождение пока неясны, однако уже нет сомнения, на «погоду» в океане они влияют.

А в недавней экспедиции Института океанологии Академии наук СССР в район центральной Атлантики ученым удалось найти неподалеку от Азорских островов мощный синоптический вихрь. Он занимал огромную площадь — 360 на 220 километров и двигался со скоростью 9—10 километров в сутки. Океанологи следовали на судне за этим антициклоном до тех пор, пока он не разрушился.

Когда я расспрашивал нашего известного океанолога, специалиста по океанским вихрям члена-корреспондента Академии наук СССР Владимира Григорьевича Корта о результатах плавания, он так обрисовал общую картину: «Океан и атмосфера рождают совместно все виды вихрей. Самые известные из них — кольца, или, как их еще называют, ринги. Они часто встречаются, например, в зоне Бермудского треугольника, к востоку и западу от Гольфстрима. Это удивительное течение подобно реке, в нем есть свои изгибы и извилины. Часто эти извилины смыкают края, и тогда огромные кольца, отрываясь, уходят от струи Гольфстрима. Они путешествуют по океану по два-три года, прежде чем «раствориться»,а обнаружить их можно по особому признаку: в центре вода теплая, а по краям холодная или же наоборот — все зависит от того, где оторвалось «колечко», которое, между прочим, мешает нормальному судоходству,— к западу или к востоку от главной струи. Если ринг можно увидеть с космического корабля или орбитальной станции и предупредить суда о его появлении, то «засечь» синоптический вихрь куда сложнее. Потому что в этом случае циркулируют глубинные воды. Такой вихрь захватывает четырехкилометровую толщу океана. А на поверхности почти ничего не заметно — разве что меняется температура да цвет воды. А между тем эти-то вихри и делают погоду. Наша работа чем-то сродни труду метеорологов, разница только в том, что они изучают воздушные циклоны и антициклоны, а мы — водные. Причем результатов этих экспериментов с нетерпением ждут рыбаки. Нами точно установлено, что вихри поднимают к поверхности холодные глубинные воды, богатые биогеном — хорошим кормом для рыб.

Кстати говоря, еще совсем недавно зоны, отдаленные от побережий океана, считались безжизненными. Их даже называли голубой пустыней. Но наблюдения из космоса убедили нас, что это не так.

Я как сейчас слышу голос Владимира Коваленка в одном из сеансов связи с Землей.

— «Заря»! Примите информацию для рыбаков. В намеченном к исследованию квадрате обнаружено скопление зоо- и фитопланктона. Изумрудно-коричневые пятна очень красивы. Возможно, есть рыба...

И прогноз командира космического экипажа вскоре получил блестящее подтверждение. В район, указанный космонавтом, вышли сейнеры и до отказа наполнили трюмы рыбой.

Сверху, с космических высот, очень четко видна граница между водами с различными физическими и химическими характеристиками. Причем питательные вещества и планктон скапливаются лишь по одной стороне фронта перемещений, и такие ценные промысловые рыбы, как тунцы, прокладывают свои маршруты чаще всего вдоль этих естественных границ, которые, как теперь выясняется, являются еще и границами биологическими.

Отсюда понятна необходимость изучения законов океана, всей сложной системы рождающихся, постоянно перемещающихся и умирающих вихрей и фронтальных зон.

Однако мы несколько отвлеклись от удивительного совместного путешествия судна «Академик Курчатов» и синоптического вихря.

Отправляясь в экспедицию, мы заранее определили район своих поисков — неподалеку от побережья Африки — и договорились с космонавтами, что нам будут сообщены координаты перемещения крупных масс воды. Однако во время проведения эксперимента ветер поднял большую волну, и это помешало Валерию Рюмину и Леониду Попову — тогда они летали на «Салюте» — провести такую нужную для нас работу.