Вокруг Света 1981 № 12 (2495) - страница 23

Возмущенный народ вышел на улицы. Жители Сан-Сальвадора стекались на центральную площадь весь день 20 февраля 1977 года. Шли семьями. К вечеру на площади Либертад собралось тысяч двадцать. Как обеспечить их защиту от провокаций полиции и национальной гвардии? Как не допустить нового кровопролития? На улицах вокруг площади начали строить баррикады. Коммунисты, члены прогрессивной партии Национальный демократический союз и члены Коммунистической молодежи Сальвадора создавали вооруженные отряды для защиты безоружных. Комсомольцам партия поручила руководить людьми, собравшимися на площади. Ответственной была Норма Гевара. Худенькая, с блестящими глазами, она успевала, кажется, всюду. На трибуне у подножия Монумента освобождения разместился организационный штаб манифестации — представители оппозиции, даже военные, даже священники.

Регулярно в штаб манифестации поступали сведения о событиях в городе и стране. Началась общенациональная забастовка. Горят плантации сахарного тростника и поместья латифундистов. К столице стягиваются войска. На улицы входят танки. Баррикады защищают подступы к площади. Кое-где солдатам удается прорвать оборону. В громкоговорители они призывают примкнувших к манифестантам военных одуматься и покинуть площадь. Люди на площади запевают национальный гимн, все двадцать тысяч человек.

Взрываются первые бомбы. Чтобы спасти женщин и детей, штаб принимает решение укрыть их в соборе Росарио; церковные власти согласны, отдали ключи от собора. Норма продирается сквозь толпу с ключами к собору. Главное — организованность! Но испуганные люди лавиной хлынули в церковные ворота. Кто-то падает, остановить людской поток невозможно. Падает Норма. Ее топчут. Какой-то военный подхватывает ее, и толпа вносит их внутрь собора. Он огромен, но ничтожно мал, чтобы вместить всех. Больше трех с половиной тысяч человек набилось внутрь. На площади рвутся бомбы и пули. Слезоточивые газы проникают в выбитые окна, и люди начинают задыхаться.

Дышать все труднее: толпа плачет, молится, кричит. Задыхаются дети. Оставаться в соборе невыносимо.

Снаружи отряды самозащиты, сформированные из членов Коммунистической молодежи, пытаются отвлечь солдатню. То в одном, то в другом конце огромной площади, на прилегающих улицах вспыхивают и взрываются перевернутые автомашины и автобусы. Солдаты устремляются туда; отряды самообороны прорываются к собору и выводят группы людей подальше от площади в безопасные места. Это не всегда удается, солдаты повсюду бьют людей прикладами и рубят мачете.

К собору подъезжают вызванные священниками машины Красного Креста. Они вывозят раненых. Норму выносят из собора на руках, сама она идти не может. К родственникам нельзя: перепуганные, они порвали с ней отношения. В дом, где она снимала угол, ее тоже не хотят пускать. Товарищи забирают ее к себе.

Норма медленно поправляется, возвращается в университет. Вскоре ее избирают в ЦК и Исполком Коммунистической молодежи Сальвадора.

С водворением в президентское кресло генерала Ромеро террор усилился, работать стало сложнее. Запрещены уличные манифестации. Новые условия рождали новую тактику борьбы. Теперь в местах скопления людей — под вечер на городских перекрестках, в селах во время уборки урожая — неожиданно появлялись группы молодых людей и устраивали короткие митинги — на три-четыре минуты. Молодежь призывала народ к протесту против репрессий, к борьбе за освобождение политзаключенных. Факелы разом гасли, и в наступившей темноте все стремительно разбегались.

Даже самые близкие друзья не подозревали, что с каждым днем Норме все труднее выполнять эту рискованную работу. Она ждала ребенка. Родилась девочка. Мать Нормы увезла внучку за город. Поселились в крестьянском доме. Норма приезжала навестить их по субботам.

В один из таких вечеров подступы к дому перекрыли полицейские. Но она задержалась в городе и вопреки обыкновению в тот вечер не приехала. Полицейские прождали более трех часов и вошли в дом. Они задержали жену двоюродного брата и пытались выведать у нее адрес Нормы.