Вокруг Света 1983 № 10 (2517) - страница 8

А его путь сюда, к началу океана, начался шесть лет назад в небольшом городке Светловодске, что на берегу Кременчугского водохранилища. Тогда он прочитал изданную «Молодой гвардией» книгу А. Чернова «Гомо акватикус». И загорелся... В ход пошли бочка из-под солярки и баллоны использованных огнетушителей, футбольные камеры и автонасос, противогазные маски, куски плексигласа, даже оконная замазка. К середине сезона, благо он в Кировоградской области достаточно длинен, у него было все. Водолазный, так сказать, колокол, получился.

А дальше?

К профессии аквалангиста он шел по-прежнему целеустремленно и яростно. Начав с самодельного снаряжения, от которого у любого подводного аса могло бы прибавиться седины на висках, придя на действительную, сумел пробиться в водолазную школу, отслужив — добился того, что его пригласили в ММБИ.

За год до увольнения в запас Деревщиков написал сюда, в Дальние Зеленцы, кандидату технических наук, шефу подводных исследований ММБИ Вячеславу Евгеньевичу Джусу с просьбой найти ему место в составе лаборатории.

Акванавт и изобретатель, один из создателей первых отечественных подводных домов В. Е. Джус, человек педантичный и сдержанный, отозвался о Валерии лаконично: «Работает с бесконечным увлечением, гидронавт по призванию, а в будущем, убежден, серьезный ученый. В занятиях методичен, неплохо стартовал в заочном Гидромете, к тому же очень чуток к металлу».

Здесь, конечно же, нужно небольшое пояснение. Почему в группе подводников придают такое значение «чувству металла»? Институт-то биологический. Цитология, ихтиология, физиология, эмбриология, гидрология, гидрохимия, даже палеоэкология — сколько чисто научных профилей у ведущих лабораторий. И для всех главным поставщиком достоверных данных о творящемся в глубинах и даже под ложем Баренцева, Белого, Северного морей служат прямые подводные исследования.

Несложно, получив от снабженцев серийно выпускаемый погружной аппарат, оборудовать его заключенной в бокс фотокамерой, системой мощных светильников и импульсных вспышек. Кстати, и это дает очень немало, в частности, достоверные фотодокументы; а институтский гидростат «Ярнышная» позволяет работать на глубинах до трехсот метров. Но коллективу лаборатории приходится решать конструкторские задачи и посложнее.

Представьте себе как бы водного паука, у которого вместо туловища автоматически действующий фотоблок, а конечности выполняют роль дальномера. Система срабатывает, когда объектив находится на строго определенном расстоянии от дна — деталь первостепенная для точной и масштабной съемки.

В самодельный бокс можно поместить и широкоформатную камеру, и двухобъективный стереокомплект — именно они помогают получать планшеты рельефного изображения дна и его обитателей. Анализ их позволил коллективу ММБИ разработать рекомендации по рациональным, не подрывающим возможностей популяции вида режимам промысла морских ежей. Тех самых, чья икра на международном рынке по цене немногим уступает чистому золоту. Оказалось, что добычу этой икры можно увеличить на двадцать пять процентов. А в основе успеха что? В немалой степени упоминавшееся «чувство металла». То есть умение не только спроектировать, но и своими руками собрать уникальную исследовательскую установку. С ее помощью собран, кстати, и материал, позволивший поднять на деловой уровень вопрос о промышленной добыче морских звезд — ведь продукт из них — прекрасная минеральная подкормка скоту и птице.

Но не будем забегать вперед. Пока расскажем о задачах первоочередных.

О том, что уже близко...

Общий состав сотрудников ММБИ не очень внушителен. Со всем персоналом, в том числе и техническим, и трехсот человек не наберется. Процентов двадцать из этого количества числятся по отделу кадров в списке «молодых ученых». Термин формально нигде не узаконенный, но в чем-то очень примечательный. Ибо именно они, молодые, особенно комсомольцы, со всей ответственностью проявляют себя на главных «нервных узлах» всей работы ММБИ.

Владимир Макаров, младший научный сотрудник лаборатории макрофитов, в отличие от Деревщикова не сразу определил свое место в жизни. Увлекался боксом, математикой. Поступал в Ленинградский горный и слесарил на Соломбальском машиностроительном. А подружился с ребятами из Архангельского опытно-водорослевого комбината и тоже стал аквалангистом-профессионалом. Завершилось все это биофаком и серьезным, видимо, уже надолго, увлечением водорослями. С каким увлечением Володя Макаров рассказывает о водоросли ламинарии! Чудо-трава! Впрочем, послушаем молодого ученого.