Вокруг Света 1985 № 02 (2533) - страница 12

...Несколько дней мы провели, разъезжая по стране на автобусе. Мелькали города, городишки, селения, деревушки... Санкт-Пёльтен, Бад-Ишль, Уттендорф, Зольбад-Халль...— случайно всплывающие в памяти названия.

Зеефельд — альпийская деревушка, выискавшая себе почти идеально ровную площадку среди гор на автомобильной трассе Инсбрук — Мюнхен. Здесь почти всегда светит яркое солнце. Тысяча триста метров над уровнем моря. Деревня уже два десятилетия кормится «олимпийской славой». В 1964 году, во время Олимпийских игр, она принимала лыжников, конькобежцев, биатлонистов. И сейчас тут отличные катки, лыжные спуски, оборудованные скоростными подъемниками, площадки для игры в керлинг. Тысячи лыжников и конькобежцев — чуть ли не от грудных младенцев до глубоких старцев.

Местных жителей на улицах не видно: они жарят, парят, варят, торгуют, убирают, подметают — в общем, обслуживают. Вся деревня живет на туризме. Можно стучаться в любую дверь — наверняка это пансионат, отель, ресторан, кафе или пункт проката лыж. В зимний сезон владельцы домов ютятся на чердаках и в полутемных чуланах — все для приезжих.

С горы скатывается странный лыжник. У него одна нога, руками он опирается на палки с маленькими полозьями на концах. Лихо разворачивается вокруг нас, прочерчивая в снегу три глубокие борозды. Сняв с палок полозья, направляется к подъемнику, но вдруг резко сворачивает и подъезжает к нам.

— Здравствуйте! — говорит он по-русски, чуть приподнимая альпийскую шляпу. — Рейнгольд Замански. Если мне не изменяет слух, вы из России? Рад снова видеть русских людей!

Рейнгольду было восемнадцать, когда, мобилизованный в вермахт, он из Зеефельда попал на восточный фронт. Отмороженные ноги. Плен. Активная работа в организации военнопленных «Свободная Германия». Репатриация...

— Смотрели вчера телевизор? — завершает Замански свой рассказ.

Да, накануне мы видели по телевизору мощную демонстрацию жителей Вены, проходившую под девизом «Нет — ракетам!».

— Движение за мир в Австрии сильное,— размахивает лыжной палкой Замански.— Любому нормальному человеку ясно: если кому-то за океаном захочется нажать кнопку, то мы, нейтралы, не отсидимся за своими Альпами, как не отсиделись в тридцать восьмом. Вон там,— он машет рукой в сторону белых вершин,— Мюнхен, Западная Германия. Совсем рядом! В тесной Европе нет места ракетам!

Из-под седых мохнатых бровей Замански сверкают живые черные глаза.

— Так не только я один думаю. Клянусь — так думают почти все австрийцы!

...Вспоминаю надпись «Мин нет» на стене старого дома в венском районе Фаворитен — надпись, заставившую дрогнуть сердце. Не думаю, чтобы спустя десятки лет она сама собой сохранилась в первозданном виде. Ясно, что ее подправляли заботливые руки венцев.

Руки тех австрийцев, кто хочет, чтобы в мире никогда не было ни мин, ни ракет.

Леонид Троицкий Вена — Инсбрук-Москва

Серия «Ордена Великой Отечественной» публикуется с № 11 1984 года.

Из множества работ художников, привлеченных Техническим комитетом Главного интендантского управления для разработки ордена Кутузова, эскиз Николая Ивановича Москалева был признан лучшим. Это случилось 13 июля 1942 года...

Москалев работал главным художником Центрального Дома Красной Армии. На фронт его не взяли: выдали броню и оставили, несмотря на протесты самого Москалева, в Москве.

С декабря сорок первого года Москалев остался совсем один. Теперь он был одновременно и главным художником, и исполнителем необходимых для военного времени работ. Весной сорок второго года неожиданно для Москалева в столицу вернулся после госпиталя один из его товарищей по изостудии Дома Красной Армии — Сергей Иванович Куликов.

Они были знакомы с тридцать второго года. Тогда Куликов переехал в Москву из Нижнего Новгорода. С Москалевым Сергей Иванович подружился почти что с первой встречи. Оба любили природу, часто ездили за город с этюдниками.

Итак, Куликов вернулся в Москву на целых тридцать суток. Комната, которую занимал он у Самотеки до войны, оказалась заселенной. Жена находилась в эвакуации. Сергей Иванович в поисках угла в тот же день пришел в изостудию.