Вокруг Света 1988 № 04 (2571) - страница 9
Но пинежский вариант не сработал, и мне поневоле пришлось отступить. Я стал искать подходные пути со стороны Вашки. «Звоните в Министерство лесного хозяйства РСФСР,— напутствовал меня перед отъездом Шарапов.— Там вам помогут. А еще лучше — свяжитесь с управлением авиационной охраны лесов в Сыктывкаре. По Северу ходить нельзя, по Северу можно только летать».
Я так и сделал. В республиканском Министерстве лесного хозяйства в Москве меня долго гоняли от одного телефонного абонента к другому, нервно комкали разговор, едва заслышав слово «Чаща», и старались побыстрее отделаться, как от докучливого просителя. Это продолжалось до тех пор, пока в трубке не послышался бархатный голос, принадлежащий сотруднику управления лесоустройства. Я торопливо и как можно обстоятельнее передал суть дела.
— Берендеева Чаща? Первый бонитет?.. Впервые слышу,— заинтересованно откликнулись на том конце провода.
Тогда я рассказал о Пришвине, Губине и о том, что узнал на Пинеге несколько дней тому назад.
— Пришвин — это великолепно! — мягко пророкотал голос.— Мы все любим Пришвина. Из куста крапивы он мог сотворить дивное стихотворение в прозе. Но можно ли слепо доверять писателю, когда речь идет о продуктивности и уникальности леса? Первый бонитет?! Да вы хоть представляете, что это такое? В европейской части страны первая бонитетная категория давно вырублена. А новые элитные леса — если они будут — вырастут еще не скоро.
— Но ведь есть какие-то исключения... Реликты... аномалии, наконец? — запальчиво возразил я.
— Ну, разумеется! — Сотрудник управления лесоустройства не собирался отдавать мне инициативу.— Линдуловская роща под Ленинградом, например. Теллермановская корабельная дубрава и Шипов лес в Воронежской области, Бузулукский бор в Оренбургской, Шатиловский лес на Орловщине. Чтобы перечислить все уникальные массивы, хватит пальцев одной руки. Что же касается Берендеевой Чащи... Поймите: если бы пришвинский лес обладал такой ценностью, какую вы ему приписываете, мы бы узнали об этом в числе первых...
Но все-таки мой невидимый собеседник не поленился, нашел телефон и адрес Министерства лесного хозяйства Коми АССР, посоветовал, к кому там обратиться.
На мой письменный запрос в Сыктывкаре долго отмалчивались. Спустя месяц я послал вторичное напоминание. И тут же получил ответ — нет, не официальный, как полагается в таких случаях, с входящим и исходящим, а самое что ни на есть задушевное послание из поселка Благоево Удорского района.
«Мне, директору Ертомского лесхоза Коврижных Николаю Васильевичу, поручено ответить на Ваш запрос, ибо наше лесное хозяйство граничит с бассейном реки Пинеги. К сожалению, Вы первый за десять лет моего директорства, кто поинтересовался судьбой вековых таежных чащ. Журналистов бывает здесь достаточно — и бригадами, и в одиночку, но дороги в лесхоз они не знают. Пишут о том, как здорово работают лесорубы и сколько кубометров заготовили (цифра близится к 40 миллионам). А вот что будет на месте сведенных лесов, их почему-то не интересует...
Никаких данных о пребывании М. М. Пришвина в наших лесах нет, как не существует и самого названия «Чаща». Я справлялся об этом у стариков охотников с верховьев Вашки, а они народ дошлый. Поначалу подумал, что Вы ошиблись адресом, но потом развернул карту насаждений нашего лесхоза и понял, что Вы, по всей видимости, попали в точку. Подождите, подробности сообщу чуть позже...»
На удивление, ждать пришлось ровно... сутки.
«Смею еще раз побеспокоить,— писал Николай Васильевич.— Только что прочитал пришвинскую «Берендееву Чащу», еще раз сверил по карте и спешу сообщить: «Чаща» — она у нас, это точно. Местонахождение: граница Коми и Архангельской области, истоки рек Поча, Порвеша, Каргавы, квартал № 275, сосновый бор с елью, средний возраст деревьев 240 лет. По южной стороне массива проходит (вернее, проходила) старая дорога с Пинеги на Вашку, где у пинежан находились когда-то сенокосные угодья — так называемая Пинебаза.
Стыдно признаться, но я там еще не бывал. Лесхоз большой, по площади — шесть герцогств Люксембург, при всем желании везде не поспеешь. К тому же должность моя располагает к продолжительному сидению в служебном кабинете. Приезжайте! Брошу все дела — ив пришвинский лес. О вертолете позабочусь. Лучшее время август — сентябрь. Жду ответа. Николай».