Вокруг Света 1989 № 11 (2590) - страница 9
Пейзаж за окном изменился. По сторонам шоссе зазеленели лимонные деревья, потянулись делянки возделанной земли. На бахчах зрели ярко-желтые дыни. И везде убирали урожай семьями — мужчина, женщина и с ними до десятка детей разного возраста. На меже иногда стоял маленький трактор с прицепом, а чаще запряженная в телегу лошадь.
Облепленные мухами искромсанные дыни валялись по обочинам. Не имея возможности вывезти на базар весь урожай, крестьяне брали только семена, а сочные рассыпчатые ломти бросали, и они гнили в бесформенных кучах у дороги.
Впереди открылась долина. Издалека она показалась белесой, как будто засоленной. То были пепельного цвета островерхие глыбы пемзы, громоздящиеся одна возле другой насколько хватало глаз. Иногда такой изображается поверхность Марса на иллюстрациях к фантастическим романам. И в самом деле, пейзаж пепельной долины мало похож на земной.
Тысячи лет назад анатолийский вулкан Эркийяс, находящийся в ста километрах к востоку, покрыл толстым слоем пепла долину Кызыл-Ирмака. Плодородную почву на площади в четыре тысячи квадратных километров залила лава. Но шло время, и под воздействием ветра и воды вулканический пепел вымывался, но твердые включения медленнее поддавались воздействию разрушительных сил. Постепенно формировались песчаные конуса и вертикальные столпы с нахлобученными каменными шапками. Эти жутковатые природные образования в два-три человеческих роста получили название «божественных печных труб». На мой взгляд, им более подошло бы название «чертовы трубы». Если допустить существование преисподней, то дымоходы адовых печей должны быть именно такими.
«Марсианская» долина когда-то казалась краем света. Теперь к затерянным среди скалистых пик маленьким турецким городкам пролегли шоссейные дороги. В наше время путешествовать по Каппадокии нетрудно — нужны только деньги, а колеса найдутся.
«Ты не можешь увидеть»
Привратник принял деньги и впустил меня за сетчатую загородку. Песчаная дорожка плавно поднималась вдоль ущелья. Черные отверстия, будто оспины, покрывали гладкие желтоватые скалы. Это и есть Гё-реме — знаменитый комплекс византийских пещерных монастырей.
По правде говоря, даже самые известные пещерные города нашей страны — Чуфут-кале в Крыму или Уплисцихе в Грузии — не могут соперничать с увиденным здесь. Не считая пещерных жилищ и келий, в Гёреме сохранилось более четырехсот скальных храмов.
Строить монастыри начали еще в VI веке. Спасаясь от угрозы арабского вторжения, в эту безлюдную местность бежали тысячи людей яз пограничных областей Византии. Беглецы селились колониями в неприступных скалах я жили по законам первых христианских общин. Монахи вырыли пещеры и назвали скальный город Горемезин, что на греческом диалекте означало — «ты не можешь увидеть». Отсюда и переделанное позже на турецкий лад современное название ущелья — Гёреме.
Христианское поселение просуществовало в изоляции несколько веков. Община основательно пополнилась в период так называемого иконоборчества, когда константинопольское духовенство ополчилось на иконы и фрески, а заодно и на создававших их художников.
Приход в Малую Азию кочевых турок круто повернул судьбу христианских отшельников. Кто был полонен, а кто навсегда бежал из этих мест. Пещерные храмы столетия простояли в запустении.
Теперь скальные росписи Каппадокии широко известны. Для посетителей, приезжающих сюда со всего света, поставили указатели и схемы, проложили дорожки, а к неприступным ходам в отвесных скалах подвели железные лесенки.
В одном из темных проемов в скале я нечаянно столкнулся с каким-то человеком.
— Entschuldigen,— услышал я немецкую речь.— Kommen Sie bitte!
Меня приглашали внутрь. В едва освещенном через крохотное окошко пещерном зале стояла белокурая девушка с блокнотом в руках. Ее спутник возился с фотоаппаратурой. Вспышка, и на мгновение со всех сторон глянули на меня аскетические лики святых.
— Простите, я помешал вам,— сказал я, подбирая немецкие слова.— Меня тоже интересуют эти фрески.
— А откуда вы?