Вокруг Света 1990 № 05 (2596) - страница 19

Саша явно стремился пообщаться с земляком, сам предложил вытащить для меня диванчик из спальни в проходную комнатку. Узнав, что я тружусь в «Вокруг света», признался в своей юношеской любви к нашему журналу. Но тут Джоан увела его на кухню, и там неожиданно вспыхнул скандал, непонятный, как все семейные ссоры, для посторонних.

Притулившись на своем диване, я вначале надеялся на примирение противоборствующих сторон, но по доносившимся русским ругательствам, как ни прискорбно, из нежных дамских уст, понял, что мира нашему дому не видать, во всяком случае, в эту ночь.

Не думайте, что мне хочется изнутри копнуть американскую семейную жизнь. Ссорятся, как известно, все супруги во всем мире. Для развития ночных событий важен главный эпизод скандала.

Когда Джоан стала отсылать мужа к его матери, то Саша объявил права на сына Бенджамена.

— Ах так! — вскричала Джоан и пантерой метнулась к телефону.

— Полиция! Мой адрес... — Она все же успела сообщить адрес и о захвате принадлежавшей ей площади.

Несправедливость вывела из себя вяловатого Сашу, и он, схватив трубку, с корнем вырвал ее из новейшего американского телефона, даже вместе со шнуром.

Дальнейшее течение ссоры меня моментально перестало интересовать. Я обреченно приготовился к малоприятной встрече с полицейскими, и те не заставили себя ждать, позвонив минут через пятнадцать. Когда они возникли во всем боевом великолепии на пороге, как карающая десница господня, я просто не выдержал и отвернулся. Мысли в голове испарились, проносились лишь отдельные знакомые слова: «паспорт... виза... прописка... протокол... задержание...»

Тем временем полицейские, строго указав Саше дубинкой на стул, выслушивали Джоан. Хотя она им демонстрировала ушибленную ногу, пыталась изложить всю подноготную иммигранта Саши, полицейские стояли на твердой позиции невмешательства в семейную жизнь без достаточных оснований.

Невнимание полицейских к моей особе усыпило бдительность, и я стал разглядывать ближайшего крепкого негра в рубашке с короткими рукавами, расстегнутой на могучей груди. Воротничок рубашки украшали звездочки, у плеча — полицейская эмблема, но прежде всего привлекал внимание широкий кожаный ремень со сверкающей фигурной пряжкой. На нем висели наручники, а из расстегнутой кобуры торчала рифленая ручка кольта. Второй, с усиками, больше молчал и поглядывал на меня, поигрывая тяжелой дубинкой.

Я скользнул по нему взглядом и снова уставился в раскрытый словарь.

И тогда он произнес:

— А это кто? — И повел в мою сторону дубинкой.

Возможно, он проницательно предположил, что я и есть тот третий, из-за которого заварился сыр-бор. Не знаю.

Только Джоан, увлекшись пересказом своих семейных неурядиц, равнодушно обронила:

— Это просто русский. Гость.

Потом я прикидывал, как бы среагировала наша родная милиция на заявление в московской квартире:

«Это просто американец». Да... а тут полицейский и бровью не повел, словно каждое дежурство встречался с русскими. Даже не потребовал мое удостоверение личности. Как бы он, интересно, воспринял мой временный заграничный паспорт в разгар ночного семейного скандала? И тем более без нью-йоркской прописки?

Но... как говорится, нет состава преступления. А на нет и суда нет.

Полицейских заинтересовал только сломанный телефон, за который они и приговорили Сашу-иммигранта к штрафу.

Закрылась дверь за полицейскими, и мы остались втроем, не считая спящего Бенджамена, с которым я так и не познакомился.

За окном наступал бледный нью-йоркский рассвет...

Жизнь в собственном коттедже

Где-то путешествует неутомимая Хелен Рид? Кто знает. Последнюю открытку я получил от нее из Финляндии. Туда она отправилась, даже не передохнув после перехода нашей шхуны через океан. Той же осенью хотела навестить дочь и сына, работающих на Аляске. Сколько ей лет? Она не скрывает — 73. Но возраст не помеха в ее неукротимом желании бродить по свету (работала даже в Китае). На шхуне Хелен плыла бесплатно, как переводчица. Знакомясь в Нью-Йорке, она вручила мне «визитку», которая выглядела весьма внушительно. На ней были изображены пишущая машинка и микрофон, а текст пояснял, что Хелен Т. Рид является членом многих переводческих ассоциаций и знает русский, немецкий, испанский, польский и другие языки. Между прочим, я вначале не догадывался, что инициал «Т» полностью расшифровывался весьма обычной русской фамилией «Тарасова».