Вокруг Света 1997 № 09 (2684) - страница 19

На улицах бенинских городов продают комочки белой студенистой массы из кукурузной муки, напоминающие по виду и по вкусу остывшую манную кашу. Они завернуты в зеленые банановые листья и внешне похожи на голубцы. Язвенники клялись, что кушанье это очень полезно для желудка, но есть его только из-за этого не хотелось.

Почти в каждой лавке можно закусить брошеткой — миниатюрным шашлычком с зубочисткой (надеюсь, ранее непользованной) в качестве шампура и двумя-тремя нанизанными на нее кусочками мяса неизвестного животного. Какое мясо могло пойти на эти брошетки, вы никогда не догадаетесь, но об этом чуть позже.

На рынках продают крупные темно-розовые орехи кола. Местные жители обожают держать такой орех во рту, утверждая, что он придает бодрость. Однако наши соотечественники предпочитали для бодрости семечки папайи — мощное глистогонное средство. На рыночных прилавках среди многочисленных тропических фруктов можно увидеть бледно-зеленые арбузы, больше похожие на кабачки, — продолговатые, неполосатые и невкусные. Высятся горы зажаренных целиком тушек агути — что-то вроде наших сусликов, только покрупнее. На каждом шагу — кучи жареной и сушеной рыбешки, густо облепленной мухами и вызывающей дикую ностальгию по нашей вобле или копченому лещу.

Полуметровые клубни африканского картофеля иняма, похожие на поленья дров, сложены штабелями. Порезанный кружками и жареный в масле иням весьма недурен. Интересно: можно ли его приготовить в мундире? Местный кофе, продаваемый в небольших картонных коробках, производил на меня странный эффект — я не мог заснуть, если не выпивал его на ночь. А после большой кружки этого напитка буквально бросало в свинцовый сон без сновидений. И повсюду, повсюду — корзинки с красным перцем. Именно о нем я хотел бы рассказать подробнее.

Острый красный перец пользовался большим спросом у наших загранработников: во-первых, он дезинфицировал пищу, а во-вторых, даже самой дешевой и незатейливой баланде придавал весьма пикантный вкус. Жгуч он был до умопомрачения. Рядом с ним наша слезоточивая русская горчица казалась повидлом. При неосторожном обращении с этим чудом природы глаза лезли на лоб, однако от него никто не хотел отказываться.

Сметливые россияне нашли ему еще одно применение. Разжившись медицинским или на худой конец авиационным спиртом, они разбавляли его по вкусу, клали в него маленький стручок перца, и через несколько минут получалась зверски злая перцовка, которую мы между собой ласково называли «косорыловкой». Главное — не передержать перец в бутылке, иначе употреблять напиток станет невозможно даже при очень большом желании. А однажды этот африканский перец едва не привел нас к гибели.

Мне и моему коллеге довелось работать в качестве переводчиков с российским экипажем АН-26. Самолет доставлял продукты питания в труднодоступные районы Африки. В то время мы летали вдоль русла реки Убанги, по которой проходит граница между Заиром и Конго-Браззавилем. Места эти настолько дикие и малообжитые, что, по утверждению аборигенов, в расположенном там озере Теле сохранилось даже какое-то доисторическое чудище вроде динозавра. Они называли его мокеле-мбембе, что очень походило на имя и фамилию. В отличие от длинношеей и грациозной шотландки Несси мокеле походил, по рассказам очевидцев, на толстого противного гиппопотама. Хотя, возможно, и наговаривали на динозаврика.

Поддетая к месту посадки, самолет снижался над рекой, пугая плывших в пирогах рыбаков, которые закрывались руками от проносящегося над ними ревущего толстобрюхого чудовища. Взлетная полоса напоминала сверху, по выражению пилотов, «плевок в джунглях», и посадка на большом транспортном самолете меж мощных, опутанных лианами тропических деревьев должна была осуществляться виртуозно.

Пока шла разгрузка, можно было пообедать. Летные пайки, состоявшие из консервированного куриного мяса, смертельно всем надоели, и экипаж направлялся в местный ресторан. Это была обычная тростниковая хижина-пайота, но с соответствующей вывеской на входе. Внутри стояли грубо сколоченные столики и табуретки. Приглядевшись, мы поняли, что сделана мебель из драгоценного красного дерева. Другого материала в окрестностях просто не было.