Вокруг Света 1997 № 10 (2685) - страница 19

В древности здесь был замок, упоминаемый в хрониках XIV века. И, по-видимому, Гора Крестов вобрала в себя старинную традицию ставить придорожные и приусадебные кресты и каплицы. И если первое упоминание о Горе относится к 1850 году, то к началу нынешнего века она была уже широко известна. Однако судьба этого святого места оказалась драматичной. С послевоенных лет, когда стали появляться памятные знаки с описанием судеб арестованных, разоренных, расстрелянных людей, на Гору началось гонение. А в 1961 году властями было принято решение покончить с этой «народной летописью» навсегда. Мощные бульдозеры смели все реликвии Горы (они были сожжены, разбиты, свезены в утиль), и несколько лет Гора строго охранялась. Здесь планировалось даже создать искусственный водоем. Однако время шло, наступали другие времена — и за короткий срок Гора снова обрела прежнее величие. Теперь здесь представлены все конфессии.

Гора является археологическим памятником: она — один из 600 зарегистрированных курганов Литвы.

Гора Крестов — это и музей народного творчества; большинство предметов выполнено руками непрофессионалов, но есть и образцы подлинного искусства. Сюда привозят гигантские кресты, для установки которых требуется трейлер и специальный кран-подъемник; люди разных профессий, возрастов и убеждений привозят и небольшие памятные знаки. Есть здесь и крест с распятием, установленный самим папой римским Иоанном Павлом II во дни посещения им Литвы...

Проходя лабиринтами памяти, многое прочувствует идущий: он ощутит себя частью великого человеческого братства. Сюда приходили люди в прошлом, сюда приходят сегодня и, когда минует наше время, придут новые поколения. Здесь духовные стремления людей сливаются в единую и возвышенную мечту о том, что каждая жизнь прожита не напрасно, что память об умерших — вечна, что оставшиеся в живых сохранят традиции и веру.

г. Шауляй, Литва

Анатолий Фирсов / фото автора

Объединить опытных гребцов и новичков в одной гонке на двухместных лодках, тем более гонке через Атлантический океан и протяженностью около трех тысяч миль отважится не каждый. Но известный английский гребец и яхтсмен Чэй Блайт пошел на это...

В результате 12 октября 1997 года в «бой на веслах» от острова Тенерифе до Барбадоса бросятся сразу шестьдесят «гладиаторов». Им предстоит доказать, что схватка с океаном вполне сравнима с восхождением на вершину мира — Эверест. Заметим, что за сто предыдущих лет в океанской гребле испытали себя не более пятидесяти человек... Случай свел меня с некоторыми участниками и режиссерами этой небывалой гонки...

В конце июня сего года я отправился в Лондон по приглашению директора Общества океанских гребцов Кеннета Крачлоу на собрание океанских гребцов по случаю столетия первого пересечения Атлантики на открытой гребной лодке. До этого Кеннет значился координатором известного британского гребца Питера Берда. После его трагической гибели в прошлом году на трассе одиночного перехода на веслах из Владивостока в Сан-Франциско Кеннет задумал издать памятную книгу об океанских гребцах. Первой страной, куда отправился он для сбора материалов для будущей книги, была Россия, а точнее, город Липецк, откуда родом первые океанские гребцы в нашей стране — Евгений Смургис и его сын Александр...

Так случилось, что с 1981 года я греб в одной лодке с Евгением в нескольких марафонских плаваниях, которые он начал еще в 1967 году.

В кругосветное плавание Евгений отправился в одиночку на четырехметровой пластиковой лодке из заполярного порта Тикси. О его беспримерном походе вокруг северной оконечности Евразии и последующем переходе из Диксона в Мурманск уже вместе с подросшим сыном Александром журнал «Вокруг света» публиковал подробные отчеты самого Евгения Смургиса (ВС, №№5/89, 11/91, 9/93). Эти плавания, отмеченные дипломами Книги рекордов Гиннесса, были продолжены в 1993 году, когда впервые в истории такого рода марафонов отец и сын Смургисы совершили гребной переход от Мурманска до Лондона. Отсюда Евгений отправился в одиночку. И трагически погиб у берегов Франции в ноябре того же 1993 года. Подробный дневник Евгения до его последнего шторма напечатан с комментариями в номерах №№8-9/94 г.