Волчица - страница 13
Ленайна, задержавшаяся на пороге, фыркнула:
– Придурок Миша. Лишается такого зрелища!
– Ничего он не лишается! – Миша в расстёгнутом кителе прислонился к косяку входной двери – вот чёрт! Она даже не заметила, когда он вошёл! Так залюбовалась телом супруги, – Уж Миша-то знает, когда надо появиться на сцене! Кстати, выпивку заказали?
– Да. – Ленайна вошла в отделанную кафелем с картинами природы душевую, где, как всегда, пахло сандалом и чёртовой Шанелью, и залезла к Линде в ванну, скорее, напоминавшую размером приличный бассейн. Взяла с полки мочалку и мыло.
Миша поспешил тоже отделаться от остатков одежды, и, сопя и вожделея, присоединился, подставляя мускулистое тело под тёплые упругие струи, бьющие словно со всей поверхности потолка.
Отобрал у Ленайны мочалку. Щедро её намылил. Потребовал:
– Ну-ка, вы! Самые симпатичные задницы в Галактике! Развер-р-рнуть эти самые задницы ко мне! – Ленайна и Линда, переглядываясь, и сплетясь руками, так и сделали.
Миша тёр, не стесняясь – знал, что массаж, особенно жёсткий, отлично снимает нервное напряжение, а мыло и вода очищают. Тело и душу…
Так что когда тела женщин сверху и донизу стали горячими и розовыми, он перешёл на ласки руками и ртом.
Как всегда, вскоре он оказался между ними, успевая отвечать на их поглаживания и поцелуи. Ленайна застонала, как никогда ощущая удовольствие партнёрши: теперь они с Мишей переключились только на ласки тела Линды в самых интимных местах, опустившись на колени, и поддерживая Линду так, чтобы она оказалась прямо перед ними, прислонённая спиной к мягкой стенке ванны, и удерживаемая от падения только их сильными руками.
Миша, оторвав на секунду губы от упругой кожи Линды, приказал:
– Самый мелкий дождь! Сухое мягкое дно!
Поток капель из наконечников сменился сверхмелкими брызгами – почти туманом, тёплым облаком укутавшим троицу. Миша помог Ленайне спустить ставшее податливым и расслабленным тело чуть слышно ахавшей и постанывающей партнёрши на мягкий тёплый пол, с которого уже ушла вода. Ленайна, не в силах больше сдерживаться, и рыча от охватившей её страсти, зарылась губами в нежный шёлк волосков на лобке: Линда никогда не брила их!
Тренированный язычок попал как раз куда надо: Линда тоненько вскрикнула!
Ленайна снова зарычала, и удвоила натиск! Руки прижимали точёные ягодицы так, что деться кошечка партнёрши теперь не могла никуда! Миша передвинулся, и занялся грудью Линды: соски уже набухли и затвердели!
Линда уже не кричала: закрыв глаза, только мотала головой и постанывала…
От этого звука у Ленайны внутри всё буквально переворачивалось: кровь как всегда затопила лицо и шею, желание слушать это ещё и ещё, доставить наслаждение своей лучшей половине, жене, сестре, дочери – в одном лице, заливало всё её существо, словно поток, прорвавший плотину! Она ещё усилила натиск языком, стиснув ягодицы партнёрши так, что заныли пальцы! Линда задрожала, широко открыла рот, выгнулась в немыслимую дугу… И вдруг забилась в мощных конвульсиях, выкрикивая что-то бессвязное и не всегда цензурное!..
Они с Мишей плотоядно переглядывались, и удерживали…
Когда оргазм прошёл, они вытерли, и отнесли чуть подрагивающее тело на постель спальни. Бережно уложили под шикарное одеяло: Линда уж так устроена, что кончает только один раз, хоть и долго!
Но уж зато после этого отключается на добрых три часа…
Миша и Ленайна вернулись в ванну.
Теперь он развернул её к себе спиной, и рычал сам. Ленайна, вспоминая лицо и кошечку Линды, массировала свою грудь сама – Боже, какой же всё-таки у Миши здоровый!.. Каждый раз кажется, что проткнёт её насквозь!..
А ей, если честно, только этого и хотелось: чтобы кто-то схватил её Душу, перевернул её так, чтобы забылся весь этот ужас, этот липкий и скользко-тягучий страх, это дикое напряжение боя, который хоть и занимает минуту-две, а сил забирает – словно неделя перетаскивания мешков с дрожжами!..
Ощутив приближение пика, Ленайна повернула искажённое лицо к Мише:
– Да! Да! Ещё!..
Миша, закинув голову и раскрыв рот в крике, наддал – совсем как она недавно!
Ленайна забилась в крепких руках, понимая, что сама устроена совсем не так, как более тонкая, и остро всё чувствующая, но и куда менее выносливая Линда…