Волчий клык - страница 22

— Значит, так надо, — повторил Коста, на этот раз уже не тоскливо, а уверенно. — Я же знаю Брилле. Что бы она ни делала, она сделает все правильно. И не предаст никогда. И знает, что я не предам.

Он еще раз взглянул в ту сторону, где исчезла Брилле и посмотрел на меня с недоумением:

— Зачем ты кошку увозишь? Мы ж с ней поладили уже. Ольгер разрешил ей охотится на него…

— Так надо, Коста, — произнесла я привычную ему формулу самогипноза. — Так надо. Вы пришли — завтра уйдете. Я работаю целый день. А Маська не привыкла подолгу сидеть одна в пустой квартире.

— Ну, давай тогда я с тобой прокачусь, а то тебе одной с этими тюками и из машины не выбраться.

— Нет уж, меня сестра встретит. Она сейчас в положении, ей стрессы противопоказаны, а ты ее пугаешь.

— Я пугаю?! — оторопел Коста. — Ой… Ну, ладно. Давай тогда туда — и быстро обратно. Я обед приготовлю.

— Какой обед? Мне на работу надо. Я вернусь только вечером.

— Отлично, — весело сказал Коста. — Ужин тебе тоже понравится.

У них хватит сил — физических, магических, любых — чтобы просто посадить меня под замок, если только заподозрят о моих планах. Пусть будут уверены, что вот я утром покричала, подергалась, обиделась на всех, но вечером вернусь домой.

Больше всего я боялась, что Райс меня просто обманет. Что, получив свое, откажется мне помочь. Но он сдержал слово. Правда, убедилась я в этом нескоро. До самого вечера мы с ним бродили по городу, он в очередной раз бросал меня в каком-нибудь дворе или у подъезда и уходил куда-то, наказав ждать. Каждый раз я думала, что он исчезнет какой-нибудь тайной тропой или проходным двором и ко мне не вернется. Но он возвращался, и мы шли дальше. Я напоминала ему несколько раз, что есть такая удобная штука, как общественный транспорт, но он только качал головой. К вечеру я уже еле ноги таскала, было холодно и хотелось есть.

А потом в темном ночном парке Райс увел меня в стылую аллею с замерзшими лужами по краям и там принялся раздеваться. Пальто и куртку от спортивного костюма он просто бросил на землю, а штаны протянул мне:

— Возьми. Спрячь, положи куда-нибудь. Выронишь — останусь голым.

Я свернула его треники в тугой валик и сунула в большой накладной карман на моей куртке.

— Плохая идея, — покачал головой Райс. — Куртку твою лучше оставить, обниматься в ней несподручно.

— Что-что делать? — удивилась я.

— Тебе не очень удобно будет обниматься с большой мышью, если ты не снимешь куртку.

Сложно сказать, что мне понравилось бы больше, обниматься с тощим голым парнем или с мышью. Но куртку я сняла, а штаны Райса завязала себе на талию.

— Уже лучше, — похвалил Райс, поеживаясь от холода. — Теперь ты обнимешь меня, как старого доброго друга, и ноги подожмешь. Я прыгну в проход. Что бы ни случилось, ни за что не разжимай руки, и все будет хорошо.

— А что может случиться? — не то, чтобы я так сразу испугалась, но его инструкции намекали на то, что этот проход будет совсем не таким, как те проходы, которые открывал Ольгер или Сильяна.

— Откуда я знаю, что тебе может примерещиться? Не разжимай руки, и прибудешь на место живой и невредимой.

Райс присел на корточки и через несколько секунд стал огромным грызуном.

Где-то слева на некотором расстоянии раздался визг, и кто-то побежал, с хрустом ломая ледок на лужах. Я взглянула туда — два женских силуэта со всех ног улепетывали с аллеи.

Райс прыгнул ко мне, приблизил к моему лицу морду, пошевелил усами, оскалился, показав длинные зубы. Потом сел на задние лапы и растопырил передние. Так он был даже выше меня.

Я обняла его, обхватив под мышками, вцепилась в шерсть, стараясь побольше захватить ее в кулаки. Тыкаться в шерсть лицом было довольно противно, но пришлось прижаться щекой. А потом я поджала ноги.

Грызун вместе с ношей качнулся, пригнулся и, мощно оттолкнувшись задними лапами, прыгнул.

Да, это был совсем «не такой» проход. В чем-то ощущения были схожи, но раньше меня так не крутило и не болтало. Поток воздуха норовил оторвать меня от Райса и постепенно стал ледяным. В холодном потоке я перестала чувствовать руки, боялась, что они разожмутся сами, против моей воли. А через некоторое время наступила другая беда — Райс начал нестерпимо вонять. Не крыской и не морской свинкой, а самым вонючим на свете хомяком.