Волджин - Тени Орды - страница 50

К своему удивлению Вол'джин узнавал имена и легко вспоминал лица. Нет, не то, какими он увидел монахов на войне, но прежние, со времени его выздоровления. Один кормил его крепким бульоном. Второй менял ему повязки. Третий шёпотом делал подсказки за игрой в дзихуи. Он помнил каждого из них живым, и это одновременно обостряло боль, которую он чувствовал от первых потерь, и помогало ранам затянуться быстрее.

Он осознал, что Гаррош, случись им каким-то образом поменяться местами, не узнал бы этих пятерых монахов. Он бы понял их. Он бы оценивал и мерил их по боевому мастерству. По способности укреплять его власть и навязывать его волю другим. Пятеро или пять тысяч - они не стали бы для него чем-то большим. Его жажда войны не позволяла ему за армиями разглядеть солдат.

"Я не хочу быть таким". Вот почему всегда, возвращаясь домой на острова Эха, он говорил с троллями, преуспевшими в обучении. Он старался запомнить их лица и имена. Он ценил их и давал им понять это. Не только для того, чтобы польстить им своим вниманием, но чтобы не смотреть на них, как на угли, забрасываемые в пасть войны.

Как только прозвучало имя последнего из монахов и все завершили поклон, Ялия убрала гонг. Она вернулась в строй, и вперёд вышел Чэнь. Он взял чашечки - такие маленькие в его лапах - и расставил их перед каждой из фигурок. Затем он поднял бутыль.

"Мой подарок невелик, да я и немного могу дать. Я отдал меньше, чем они. Но мои друзья сказали, что битва с Зандалари пробуждает жажду. Поэтому я собираюсь утолить их жажду. Хотя я буду рад разделить напиток со всеми вами, эти пятеро должны выпить первыми".

Он разлил золотистую жидкость поровну в чашки. Он кланялся, наполняя каждую, потом, закончив, поставил бутыль на стол. Тажань Чжу почтительно кивнул ему, затем статуям погибших, и все последовали его примеру.

Старший монах оглядел собравшихся. "Наши павшие братья и сёстры рады, что вы выжили. Таким образом вы почтили их память и спасли многих. То, что для этого вам пришлось совершить такое, к чему вы не считали себя готовыми, заслуживает сожаления, но это можно пережить. Раскаивайтесь, оплакивайте, молитесь, но знайте, что содеянное вами для многих сохранило баланс, и это, в конечном счёте, и есть наша цель".

После очередного обмена поклонами, Тажань Чжу подошёл к троим чужакам. "Уделите мне немного времени по нашему делу".

Тажань Чжу отвёл их в маленькую комнату. Несколько карт были разложены в подробную мозаику Пандарии. Фигурки дзихуи были расставлены для планирования стратегии. Вол'джин надеялся, что соотношение сил не отражало реальность. В противном случае Пандария была обречена.

Мрачное выражение лица Тажаня Чжу подразумевало худшее: расстановка отражала самые оптимистичные подсчёты.

"Я должен признать, что растерян". Монах обвёл карту лапой. "Нашествие Альянса и Орды не вылилось в масштабную резню. Они уравновешивают друг друга, и обе стороны оказались полезны в борьбе с трудностями".

Тиратан прищурился. "Как в Змеином Сердце?"

"Пробуждение Ша Сомнения, да". Пандарен заложил лапы за спину. "Каждая из фракций лучше подходит для борьбы с вторжением, чем мы".

Вол'джин покачал головой. "Слишком много взаимной злобы. Никакого доверия. Они будут медлить. Нельзя предугадать, куда они двинутся. Да они и не станут - без надёжного снабжения и прикрытия".

Тажань Чжу поднял глаза. "Один из вас не мог бы повлиять на прежних союзников?"

"Мои соратники пытались меня убить".

"Для моих было бы лучше, если б я и в самом деле умер".

"Тогда Пандарии конец".

Вол'джин улыбнулся, обнажив зубы. "У нас нет голоса. Но мы можем научить вас говорить с ними. Они прислушаются к здравому смыслу. Нам нужны сведения, чтобы убедить их, и я знаю, где мы их возьмём".

Глава 16

Чэнь Буйный Портер в последний раз проверил рюкзак. Он был уверен, что захватил всё, что нужно. Из вещей, разумеется. Но там, у храмовых ворот, он задержался ещё ненадолго.

И улыбнулся.

Сзади во дворе Ли Ли руководила загрузкой телеги. Это значило, что она отдавала команды братьям Каменные Грабли класть и двигать вещи. Им бы меньше доставалось от её острого язычка, подумал Чэнь, если бы они так её не боялись, а ещё она начинала им нравиться. Отец Ялии, Цвень-ло, помогал с погрузкой, и в его присутствии Ли Ли немного сдерживалась в замечаниях.