Вольфганг Амадей. Моцарт - страница 14

Утром в день отъезда порог гостиной, где Леопольд Моцарт сидел за очередным подробным письмом к Хагенауэру, переступила их знакомая, красивая бледнолицая дама, тоже квартировавшая у сестёр Канер. Извинившись, она попросила Моцарта уделить ей несколько минут.

Моцарт пригласил её сесть.

   — Возможно, вам покажется странным, что я прервала моё путешествие в Линце, узнав о вашем предстоящем концерте. Позвольте объясниться. Я рано овдовела — мой муж был австрийским офицером и погиб в сражении при Лейтене[9], — а моего единственного сыночка, он был в возрасте вашего Вольферля, унесла в прошлом году злая болезнь. — Она на минуту умолкла и продолжала несколько охрипшим голосом: — Этот мальчик был моим единственным утешением в одиночестве. Он был таким живым, подвижным, развитым и способным — особенно к музыке! Горделивое воображение матери рисовало мне его уже знаменитым музыкантом, очаровывающим со сцены сердца слушателей, точно так же, как ваш чудо-ребёнок вчера вечером. Однако судьба жестоко разрушила мои надежды, и у меня ничего, кроме горестных воспоминаний, не осталось. Теперь вы поймёте, почему я всем сердцем привязалась к Вольферлю. — Она протянула Моцарту руку, которую тот почтительно поцеловал. — Я хочу обратиться к вам с просьбой. От супруга, который был хорошим скрипачом, мне в наследство достался замечательный инструмент, я собиралась со временем подарить его моему Фердлю. А сейчас я не вижу ничего лучшего, чем передать скрипку в руки вашего Вольферля. Тем более он сказал мне, что мечтает и в скрипичном искусстве во всём следовать урокам своего отца. Инструмент сейчас находится в Вене. И я от всей души желаю, чтобы маленький волшебник получил его в подарок на Рождество. Вот письмо, получатель которого вручит вам эту скрипку. — Она достала из ридикюля письмо и протянула его Моцарту.

   — Вы бесконечно осчастливите меня и моего сына этим драгоценным подарком. Но как же мне отблагодарить вас за этот дар?

   — В этом нет нужды. Хотя постойте... Я напишу вам адрес одного талантливого молодого художника в Вене, закажите ему написать портрет вашего Вольферля. И пусть он до моего возвращения в столицу будет у того господина, который вручит вам скрипку. Я буду с любовью хранить его.

   — С превеликой радостью выполню это ваше пожелание.

Дама встаёт, Моцарт тоже.

   — Заранее примите мою благодарность, — говорит она, протягивая ему на прощанье руку.

   — Но как же я объясню сыну, от кого он получил подарок? Ведь ваше имя ему неизвестно.

   — К чему ему моё имя? Скажите лишь, что это от той дамы, которая дала ему кошелёк для слепого нищего. Через час я уезжаю в Богемию к моей замужней сестре и пробуду у неё долго. Не исключено, что наши пути ещё сойдутся. В любом случае я буду внимательно следить за карьерой юного Вольфганга Моцарта. Передайте привет ему и вашей очаровательной дочурке Наннерль.

Моцарт кланяется ей, она дружески ему кивает и столь же бесшумно, как и появилась, исчезает в соседней комнате.

После трогательного прощания с гостеприимными сёстрами Канер, у которых даже слёзы навернулись на глаза, они отправляются на судно. Похолодало, задул сильный ветер, но в каюте приятное тепло. Вечером, когда судно бросает якорь у пристани в Маутхаузене, Моцарты на берег не сходят; завтра на рассвете путешествие будет продолжено.

Около полудня они попадают в Ипс, где стоянка несколько часов. Два подсевших в Маутхаузене на судно монаха-минорита и монах-бенедиктинец, сразу привязавшиеся к Вольфгангу, выражают пожелание присутствовать на обедне в местном монастыре францисканцев. Из разговора с отцом они узнали о способностях его сына и о том, как он увлечён игрой на органе. Стоило одному из них скорее в шутку, чем всерьёз высказать пожелание послушать Вольфганга, как тот сразу выпаливает:

   — Я иду с вами!

Итак, трое монахов и Леопольд Моцарт с сыном отправляются в церковь монастыря францисканцев, до которой совсем недалеко, а Наннерль остаётся на судне. Они поднимаются на высокие хоры, где органист-францисканец, услышавший о необычном пожелании малыша, поначалу немало удивлён: а вдруг он что-то не так расслышал? Однако после того как монахи в один голос принимаются его уговаривать, он, добродушно улыбаясь, берёт мальчика на руки и подсаживает на высокую скамейку.