Волк в овечьей шкуре - страница 54
Но и это еще были цветочки по сравнению с тем, что находилось в следующей папке. Когда я открыл ее, то просто потерял дар речи. Я увидел фото известных политиков и руководителей силовых структур, практически всех рангов. И, пробежав глазами компроматы, мне стало ясно, что вот теперь мы попали действительно по-крупному.
20. Новости из города
Я прошелся по комнате, пытаясь осмыслить увиденное и решить, как поступить. Что делать с бумагами? Попробовать купить себе свободу — не вариант, все равно не отпустят, ведь есть еще и Шах, которому глубоко наср…. на эти бумаги. Таскать с собой? Зачем? Уничтожить? Но зачем? Это козырь, если грамотно распорядиться. Остается только спрятать и ждать, что будет дальше, может пригодятся.
Сейчас это было неважно, главное — сын, и каждый час задержки оставлял все меньше шансов успеть вовремя. Я прикинул время пути: если идти на катере, получалась неделя, это в лучшем случае. Значить нужно искать что-то побыстрее. Но если на дороге проверки, а прошли уже сутки, и они могут искать нас уже в городе, или просто ждать, где мы всплывем.
Я походил еще по комнате и непроизвольно переключился на свою походку. Да, я ходил на шпильке уже более чем уверенно, даже не задумываясь. Попробовал поднять одну ногу, и это получилось без проблем. Несколько раз подпрыгнув и не сломав ни чего, я просто порадовался за себя. «Хорошая ученица из меня получается», — мысленно пошутил я и вернулся к бумагам.
Перебрав все листы, я насчитал шесть компроматов, двоих из них я знал лично, Они входили на самый верх, Остальные были рангами пониже, и я с ними не был знаком, хотя относились мы практически к одной структуре, А еще одного я видел как-то в Генштабе, и кажется он из военных, но кто он, я не знал, и фамилия мне ни о чем не говорила. Также здесь еще находилась флэшка, но без компа ознакомиться с ней не было возможности, да и, скорее всего, она запаролена.
А что если передать эти документы, причем все, Юрию Константиновичу, моему бывшему начальнику. Я его знаю как принципиального честного человека еще по приходу после Афгана в спецшколу РУ. Он был моим наставником, потом мы шли всегда вместе: где я, там и он, мой начальник. Верней, он меня всегда брал под свое крыло. И я больше 15 лет проработал под его началом, и к тому же он вхож на самый верх, а это очень важно. Ведь дело непростое, если, конечно, он захочет лесть в это дерьмо. Но я был уверен, что он полезет. А для этого неплохо было бы заручится поддержкой Самого. В общем, нужно передать, а там пусть сам думает, мне все равно не вытянуть такой груз. Если, конечно, под его крышей, но я даже не представлял себе, как я смогу что-либо объяснить ему. Прийти и сказать: «Здравия желаю, товарищ генерал. Вы меня не узнаете но это я, Ваш любимый ученик, вот жизнь побросала, и я немножко изменился…». Бред!
И еще я не мог понять, почему такие бумаги лежат в сейфе, у какого-то сутенера. Но подумав немного, пришел к выводу, что это вовсе не его бумаги, а скорее всего московского покровителя, чью фамилию назвал шеф. А тот, насколько я знаю, очень скользкий типок. Да и место, по сути, надежное, охрана московская, для штурма дом очень неудобный, и в случае чего всегда можно успеть уничтожить или…!! Вот черт, там в доме, скорее всего, есть черный ход, ведь недаром такие вещи там хранятся. И уничтожать их тоже смысла не имеет, значит должна быть возможность вынести их оттуда в случае опасности. Ну а то, что сейчас произошло, так это исключение, и вообще непредвиденный случай, ведь никто не мог подумать, что практически непреступная для спецназа крепость изнутри — просто легкая добыча одного спецназовца.
— Ладно, пока заберу с собой. Потом видно будет.
Я вышел в кухню, попросил у Галины рюкзак и, вернувшись, сложил все содержимое в него, засунув туда же два «Макара», «Каштаны» с обоймами и нож с ножнами, которые я снял с Матвея. А вот рацию, покрутив ее в руках, я отложил в сторону. Она была опасна: ведь зная чистоту, ее легко можно запеленговать. А это значит, что пользоваться ею уже нельзя, даже включать не стоит.