Волны моря и любви - страница 10
Леандр Злосчастный? Я?
Навклер
А кто ж еще? Ну, хватит.
Пора идти…
Леандр Прекрасно! Я готов.
Навклер
Как? Ты не взглянешь хоть еще разок На те места, которые навеки…
Леандр
Навеки?
Навклер
Разве нет? Что ты задумал? Не хочешь ли…
Леандр
Чу! Кажется, трубят: Нам надо уходить.
Навклер
Что ты таишь? Ужель вернуться хочешь ты сюда, Где ждут тебя темница, пытки, смерть?
Леандр
Да, да, трубят рога, скорей пойдем! Дружкам пора в обратную дорогу! Коль жизнь моя бедна, как ты сказал, Я малым ради многого рискую! И что еще произойдет? Как знать. (Быстро уходит.)
Навклер
Леандр! Постой! Куда? Ну как тут быть
С бесчувственным таким! Да что я, впрочем? Хорош бесчувственный! Но я на страже! Коль ты без одобренья моего Вернешься, я… Да погоди, Леандр! (Следуя за ним, пытается жестами удержать его.)
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Комната в башне Геро. На заднем плане, с правой стороны, в большой сводчатой нише высокое окно; к нему ведут широкие ступени. Рядом с окном высокий треножник — подставка для светильника. Левее, на заднем плане, узкая дверь, через которую входят в комнату снаружи. Справа, ближе к просцениуму, вторая дверь, завешенная тканью. С той же стороны, впереди, стол, рядом с ним стул с низкой спинкой. При поднятии занавеса входит служитель, неся в поднятой руке светильник. Он ставит светильник на подставку и уходит. Сразу за ним входят верховный жрец и Геро. У нее на плечах мантия, как в конце первого действия.
Жрец
Священный долг исполнен на сегодня; Вступи ж в свой новый дом, в жилище это, Обитель всех предшественниц твоих.
Геро (оглядываясь) Вот где мне жить!
Жрец
Да, здесь. Как эта башня, В которой поселяешься ты ныне, Стоит одна на берегу морском, В пустынном месте, сообщаясь только Подземным ходом с капищем богини, Своей стеной отвесной ниспускаясь К волнам, что бьются об ее подножье, Главу же к облакам вздымая гордо, Так будешь ты стоять отъединенно
От всех, незримой связанная нитью С великими богами и с людьми. Избранница! Ты совместишь две жизни В своей одной и власть приобретешь Над смертными, — сама же неподвластна Ты будешь никому!
Геро
Вот где мне жить!
Жрец
Я вижу, для тебя припасены Все те предметы, кои подобают Жилищу жрицы: свитки с письменами, В которых дремлет вековая мудрость, Доска и грифель, нежная кифара, Звучавшая когда-то под перстами Сестры моей, носившей тот же сан. Цветы повсюду. Вот лежит венок, В котором приняла ты посвященье… Здесь служит все для возвышенья духа, Не возбуждая вожделений низких; Здесь будешь ты сама богоподобна.
(Показывая на боковую дверь.) За дверью ложе ты свое найдешь. Оно тебя уже семь лет покоит И видело, как год за годом ты Росла и расцветала, становясь Благоразумней, набожней, послушней. Оно свидетель снов твоих о счастье, Которые отныне стали явью. Но и сейчас ты грезишь…
Геро
О мой дядя,
Тебе внимаю я.
Жрец
Сказать по правде, Я думал, — большую доставит радость
Тебе такой неповторимый день. Достигли мы всего, к чему стремились, А ты безмолвствуешь, ты — холодна.
Геро
Ты знаешь, дядя, не всегда мы властны Над нашими движеньями души. Нет ни причин у них подчас, ни следствий. Возвышенно-прекрасное порой, Являясь нам в незнаемом обличье, Как все огромное, пугает нас. Но мне нужна одна лишь ночь покоя, И буду я такой же, как всегда. Нет доступа сюда порывам бурь; Как волны в час отлива в тихой бухте. Отступят прочь нахлынувшие мысли, И дух смущенный станет ясен вновь. Придет сосредоточенность, поверь мне.
Жрец
Как ты сказала? О мое дитя, Ты усладила слух мой этим словом! Случайно ль ты его произнесла Иль знаешь смысл его, но ты назвала Могучий мировой рычаг, который Великое стократно возвышает И даже малое возносит к звездам! Героя подвиг, чудный гимн певца, Прозренья ясновидца — все есть плод Большой сосредоточенности духа. Рассеянье ж сметает, губит все. Прониклась этой мыслью ты? Тем лучше! Земные страсти от тебя отпрянут, Благословенной будет жизнь твоя. Сравнить тебя уместно с человеком, Который в сумерках глядит на небо. Однообразно серым и унылым Представится оно ему сперва. Но вот блеснет звезда, за ней другая… И вот уж сотню, тысячу предвестниц Роскошной светлой ночи видит он