Волшебная игла - страница 6

— Подумаешь, трудно! Я теперь таких башмачков сколько хочешь могу сшить!

Достала она пеструю тряпочку для верха, гладкую для подкладки. Принесла стопку старых газет, поставила на них ногу, карандашом обводит, мерку снимает, а сама говорит нарочно погромче:

— Башмаки-то я сделаю. А там на картинке еще много хороших вещей осталось. Там чашечка с горячим чаем, от него пар идет. Надо выпить, пока не остыл. Там мисочка фарфоровая с рисовой кашей, и в нее палочки воткнуты. Вот я сейчас этими палочками соберу рис по зернышку и съем. Там подушки лежат вышитые, наверно мягкие. Вот я сейчас…

Да как повернется! А китаянка испугалась. Шмыгнула скорей на страницу, села на подушки. Одной рукой взяла чашечку, другой — мисочку, как раньше было нарисовано.

Тут девочка сказала:

— Да вы не бойтесь, — не стану я ваш чай пить! Ему, наверное, сто лет. Я себе сейчас свой свежий заварю.

И захлопнула книжку.

Эту книжку она поскорее положила на место и подумала: «Больше никогда не буду брать без спросу книги». А потом она поставила на плиту чайник и села шить башмачки.

Одна девочка пошла зимой в лес гулять. Шла, шла и заблудилась. Стала она аукать — никто не откликается. Стала она дорогу искать — никак не найдет. Все деревья инеем сверкают, все кусты снегом запорошены. Все будто разные, повыше, пониже, а под снежным убором так похожи, что не поймет девочка, где впервые проходит, а где который раз плутает. Вот она из сил выбилась, замерзать стала, прислонилась к сосенке, к шершавой коре, кричит: «Помогите!» Вдруг вдалеке кто-то откликнулся. Она и пошла на голос.

Вышла она на полянку. Полянка чистенькая, будто горница прибранная, снегом словно ковром застлана, по краям стеной кусты растут. Кустики невысокие, ветки, сучки красноватые, гладкие, пышно снегом укутаны. А на кочке под кустом сидит девушка, такая белая да круглая, нос морковкой, шапка заячья, белый тулуп серебряным поясом туго подпоясан.

— Это ты мне откликалась? — спрашивает девочка.

— Я, — говорит девушка.

Так они и познакомились. Эта девушка оказалась деда Мороза дочка — Морозишна. Вот они сели рядком, Морозишна девочку обняла. Пригрелась девочка, стали они беседовать. Девочка про своего отца говорит, как он в дальних лесах злых врагов подстерегает и бьет. А Морозишна про деда Мороза рассказывает, как он тех злых врагов морозит и губит. Морозишна рассказывает, а сама всё ветками играет, перебирает их. Выберет ветку попушистей, всю в снегу, обломает и начнет снежную нитку тянуть, будто кудель прясть. Девочка, на это глядя, засмеялась.

— Что ты, — говорит, — снег прясть хочешь? Этого не бывает.

— Это не снег, — отвечает Морозишна, — это Морозовы овечки мимо шли, за колючки зацепились, ихняя шерсть на веточках и осталась.

Напряла Морозишна целый клубок шерсти, а девочка говорит:

— Ой, какие снежки, круглые да крепкие! — и давай в Морозишну снежками кидаться.

А Морозишна не рассердилась.

— Несмышленая ты, — говорит, — нашла чем играть! Это не снежки, это деда Мороза овечек шерстка, в нитку спряденная, в клубки скатанная.

Выбрала Морозишна пушистый клубок и на конце нитки петельку завязала. Потом отломила с куста суковатую веточку и сучки пообломала. Сучки хрустнули, в снег попадали, один сучок коротенький на конце ветки остался, а у Морозишны в руках ветка с крючком, будто те крючки, которыми вяжут, вязальные. Завязала она кончик нитки петлей, потом зацепила крючком нитку и протянула сквозь петлю, у нее вторая петелька образовалась. Она опять нитку подцепила, сквозь вторую петлю протянула, — получилась третья петля. И так, петля за петлей, длинную косичку связала.

Связала она косичку, какой длины ей надо было, и за второй ряд принялась. Накинула нитку на крючок, просунула крючок в последнюю петлю, зацепила нитку и новую петлю вытащила. Теперь у нее на крючке три нитки рядом лежат: от последней петли — раз, да нитка, которую накинула, — два, и от новой петли — три. Она снова нитку подхватила, протащила сквозь две петли. Теперь у нее на крючке всего одна петля. Подхватила она снова нитку, во вторую от конца косички петлю пропустила. Опять у нее на крючке рядком три нитки лежат.