Волшебная паутинка - страница 7

– Если вы нам, Морозушка, не поможете, то никакого Нового года у людей больше не будет… никогда, – решительно произнёс Хальвдан и подошёл вплотную к старушке, показывая, что он нисколько её не боится и крепко обнял…

Всё время скрывающийся за Дедом Морозом тигрёнок, пересилив жуткий страх, тоже отважно подбежал к Матушке Морозушке и потёрся о неё своей мягкой пушистой шкуркой.

Хитренькая Эльпэйра, аккуратно ступая по ледяному полу, чтобы случайно не поскользнуться, в несколько прыжков присоединилась к своим друзьям.

Морозушку никто уже давно не обнимал…

Матушка почувствовала нежное детское тепло, её доброе сердечко оттаяло. Морозушка сжалилась и перестала сердиться на старика…

Подробно рассказав, что происходит в «Мире людей» и в «Мире Паутины» Матушке Морозушке, ребята выдохнули и спокойно стали ждать решения доброй королевы, когда-то по недоразумению поссорившейся с Дедушкой Морозом.

– Вы, ребятишки, передохните с дороги, чайку попейте с баранками и вареньем… а вообще можете себе пожелать всё что ни захотите, а мы с Дедушкой всё обсудим и примем решение.

Никто не стал спорить, да и глупо перечить старшим, которые тоже когда-то были детьми. Тем более что ребята, действительно, проголодалась и их маленькие, но прожорливые животики, голодными птенцами стали требовать сладостей…

Ребята дружно уселись за большой красивый ледяной стол. Чтобы не замёрзнуть, вместо стульев у них были тёплые спины белых медведей. Пингвины разносили каждому ребёнку сладости.

– Я хочу мороженого и побольше, – заявила смешная собачка.

Маленький желторотый пингвин немедленно принёс Эльпэйре порцию красочного разноцветного мороженого.

Скромный тигрёнок тоже попросил:

– Можно один шарик мороженого?

Не успел Тео договорить, как несколько шариков мороженого в карамельной креманке появились на столе, благодаря усилиям шустрого пингвинёнка.

Хальвдан не стал себе ничего заказывать. Он же не малышня какая-нибудь, а подросток… Терпеливо ожидая, что решат «очень взрослые люди», Дан медленно расхаживал по дворцу, любуясь узорами витражей, мозаикой стен, кружевными завитушками свисающих с потолка софитов.

Внутреннее убранство огромного замка поражало стройностью и законченностью архитектурного сюжета, лаконичностью, сдержанностью и пышным интерьерным одеянием. Наступал вечер.

В красно-оранжевом зареве от света множества канделябров, свисающих со всех сторон, замок переливался волшебной палитрой поэтической музыки тонких вибраций, воплощённых в невыразимом художественном зодчестве.

В каждой ноте, застывшей в мраморе, малахите и красном алмазе, звучала внутренняя музыка дворца мелодией совершенства, единства и всеобъемлющей силы любви.

Проникнувшись ускользающей и трепещущей рябью эстетического наслаждения в умопомрачительной архитектуре, Хальвдан с затаённым трепетом вошёл во внутренние покои под купольные своды, достигающие ошеломляющей высоты.

Всё было преисполнено такой неописуемой любви и благородства…

По сияющему изумрудными переливами зеркальному своду, стенам, хрустальным фрескам, отражающим призрачно-голубые тёплые и волнующие отголоски прошлого, весело прыгали незатейливые «зайчики», возникающие от неравномерного света ярких свечей, волнующихся под порывами невесть откуда появляющегося весёлого проказника-ветерка.

Хальвдан в полной мере осознал разницу между иллюзорной пустотой злобного паутинного мира и неповторимым волшебством настоящего…

Матушка и Дедушка вышли на улицу. Стемнело. До полуночи оставалось крайне мало времени. Небо сверкало, освещаемое молниями…

Затуманенный голубой дымкой задумчивый взгляд красивой и пленительно прекрасной Морозушки, с возрастом не утратившей своего шарма и обаяния, остановился на тёмном силуэте окружающих их гор.

Отражённый в хрустальном льде кристально-белоснежных торосов звук, издалека донёсся до слуха двух влюблённых: это пели киты свои мелодичные лиричные песни.

– Я был неправ. Прости меня, Морозушка…

– Знаю… – ласково произнесла мудрая добрая женщина и добавила. – Прощаю… давно простила, глупенький…