Волшебный свет - страница 2
Рэйчел откидывается назад, опираясь на ладони.
– Твои родители уже решили, что это последняя поездка в Калифорнию?
Я ковыряю клейкую ленту на сгибе.
– Подарок в магазине упаковали?
Обращаясь к Элизабет, Рэйчел шепчет нарочито громко, чтобы я тоже слышала:
– Она пытается сменить тему.
– Извините, – говорю я. – Просто не хочется думать, что этот раз может оказаться последним. Я вас очень люблю, но как мне будет не хватать этих поездок! Правда, я знаю лишь то, что удалось подслушать – родители до сих пор мне ни слова не сказали. Но они очень переживают из-за денег. Не хочу ни о чем думать, пока они не решат.
Если бы нам удалось продержаться еще три сезона, наш елочный базар отметил бы тридцатилетний юбилей. Когда мои бабушка с дедушкой его купили, в их маленьком городке в Калифорнии совсем не было инфраструктуры. Города в Орегоне находились гораздо ближе к питомнику, но елочных базаров там уже было пруд пруди – возможно, даже слишком много. Теперь же елки можно купить хоть в супермаркете, хоть в хозяйственном магазине. Да и благотворительные елочные базары никто не отменял. Семейные предприятия вроде нашего встречаются все реже. Если мы потеряем базар, нам останется лишь поставлять деревья тем же супермаркетам и благотворителям, или снабжать других продавцов.
Элизабет опустила руку мне на колено.
– С одной стороны, мне хочется, чтобы ты и в следующем году поехала в Калифорнию, ведь я знаю, как тебе там нравится. Но если ты останешься здесь, мы сможем впервые вместе отпраздновать Рождество.
При мысли об этом я улыбнулась. Я люблю своих подруг, но ведь Хизер тоже моя лучшая подруга, а с ней мы видимся всего раз в год и всего месяц, пока я в Калифорнии.
– Мы так давно туда ездим, – отвечаю я. – Не представляю, каково это… вдруг взять и не поехать.
– Я тебе скажу, – оживляется Рэйчел. – Представь: выпускной класс. Мы катаемся на лыжах. Нежимся в горячем джакузи. А вокруг снег!
Но я люблю и наш бесснежный калифорнийский городок на побережье в трех часах езды от Сан-Франциско. А еще люблю продавать елки и каждый год видеть те же лица и те же семьи. Выращивать деревья лишь для того, чтобы их продавали другие – неправильно это.
– Представь, как будет весело! – говорит Рэйчел и, подняв брови, наклоняется ближе. – А теперь представь, что там будут еще и мальчики.
Я прыскаю со смеху и закрываю рот.
– Или нет, – говорит Элизабет, отталкивая Рэйчел. – Мне больше по душе идея девичника. Только мы и никаких парней.
– У меня так каждое Рождество и бывает, – отвечаю я. – Помните прошлый год? Как я осталась без парня вечером накануне отъезда?
– Да, это было ужасно, – кивает Элизабет, но не сдерживается и начинает смеяться. – А потом он привел на зимний бал ту девчонку-хоумскулершу[2] с огромными буферами и…
Рэйчел прижимает палец к ее губам.
– Думаю, она помнит.
Я опускаю голову и смотрю на свой первый подарок в почти целой упаковке.
– Да я, в общем, его и не виню. Кому нужна любовь на расстоянии в праздник? Мне лично нет.
– Но ты же вроде говорила, что у вас на елочном базаре работает парочка симпатичных ребят? – спрашивает Рэйчел.
– Ага. – Я качаю головой. – Но папа в жизни не допустит, чтобы я с кем-то из них закрутила.
– Ладно, хватит разговоров, – говорит Элизабет. – Открывай подарки.
Я тяну за ленту, но в мыслях я уже в Калифорнии. Мы с Хизер дружим с тех пор, как себя помним – в буквальном смысле. Мои дедушка и бабушка с маминой стороны были соседями ее родителей. После смерти стариков мама и папа Хизер стали брать меня к себе на пару часов, чтобы мои родители могли передохнуть. В благодарность мои мама с папой присылали им шикарную елку, несколько рождественских венков и пару рабочих – помочь повесить гирлянду на крыше.
Элизабет вздыхает.
– Подарки. Ну пожалуйста.
Я рву упаковку с одного края.
Девчонки, конечно же, правы. Я бы рада провести в Орегоне хотя бы одну зиму, прежде чем мы окончим школу и разъедемся кто куда. Я же давно мечтала увидеть конкурс ледяных скульптур и все те интересные вещи, о которых слышу только со слов подруг.
Но каникулы в Калифорнии – единственная возможность повидаться с моей