Вопреки. Том 6. Бонусные истории - страница 47

— Уолтер в самой большой опасности. — заключил он, — Алису не так-то просто застать врасплох и тем более справиться с ней в бою. Эндрю нужен этой банде живым, но Уолт… — он замялся резко и обернулся с ошарашенным видом, понимая, что держит в ладони небольшую и такую тёплую грудь, — Ой… я не специально, Ирэн.

— Да что ты там не трогал? Не скажу твоей жене. Займись моими костями, умоляю!

Он вернулся к вывихам, причиняя неизбежную боль девушке, а она всё бурчала сквозь зубы:

— Какой же ты всё-таки гад, Винсент! Сколько у тебя ножевых ранений? Десяток? И хоть бы что! Как на собаке заживает… а у меня рёбра будут целую вечность болеть и сростаться.

— Во-первых, я испытываю такую же боль, как и все остальные, просто ною в разы меньше, — с укором ответил он, — Во-вторых, я Архимаг. Обычные раны и правда затягиваются быстро. Ещё быстрее, если я полон сил.

— А вот тут подробнее, мой ненаглядный. Два обморока — это как называть? Забыл, как пополнять силы? Сон, еда, секс для тебя уже чужды?

— Помолчи.

Мужчина выглядел сосредоточенным до крайности, но предметом его внимания было далеко не женское тело, вьющееся от боли под его прикосновениями. Когда всё закончилось, Винсент одёрнул руку с хмурым видом:

— Пожалуйста, не говори Алисе, что я полапал тебя за грудь, ладно? Я без задней мысли, клянусь.

— Да знаю я, — надула губы Ирэн и нахмурилась немного обиженно, — Я вам завидую, дорогой. — она положила свою ладошку на колено бывшему мужу, но лишь по-дружески, — Между вами такие водовороты чувств, о каких я только мечтаю. А я буду расплачиваться за свои грешки всю жизнь, биться о ледяную стену, а взаимности так и не узнаю.

Винсент фыркнул:

— Ты будешь биться о гробовую плиту, если мы с тобой будем мило болтать, пока наши любимые в опасности.

Кролик ждал своего часа обречённо, лёжа в руках спящей Селены. Винсенту нужны были силы, и безболезненно взять их можно было лишь из кристаллов.

Звуковая дорожка: J2 & CHROMA (Immortal) — Fight Til The End, J2 & CHROMA (Immortal) — I Believe I Can Fly.

Сакраль далёкого прошлого.

Следующее появление Тарка разительно отличалось от прочих.

Весна близилась к концу и Квин услышала топот копыт. Её душа была не на месте, потому что то было слишком шумно для одинокого путника. Он приехал не один, в чём она убедилась позже. Волки встали на границе и собирались сражаться на смерть против вооружённых всадников, а Квин выступила в их главе, воинственно глядя лишь на старого знакомого:

— Вот мы и увидели твои истинные намерения, верно, Тарк Кир с острова Убуд?

Тарк спрыгнул с лошади и коварно улыбнулся:

— Ты неверно толкуешь мою охрану. В пути сейчас небезопасно.

— Всегда было безопасно, а сейчас нет?

— Всё верно. Я теперь влиятельный человек, — ухмыльнулся он и подошёл ближе к Квин, блистая позолотой на доспехах, — Соскучилась? Я тосковал. Приехал за тобой.

— Похвастаться приехал? Разворачивайся и катись отсюда. — рыкнула она, зло сверкнув глазами, а её словам вторил гром. Лошади тут же начали беспокоиться, вставать на дыбы и громко фыркать, а всадники плевали через плечо, что не ускользнуло от внимания Квин, — Надо же. И как? Слюни помогают прогнать Акашу? Может попробуете ещё и помочиться, чтобы наверняка? — съязвила она, спрашивая у одного из воинов, на что он, вместо ответа, снова сплюнул, вызывая улыбку девушки, — Умом-то не блещет твоя доблестная охрана, Тарк.

— Думать — моя задача, а их — охранять.

— От меня охранять? Тогда и ты недалеко ушёл, — он повертела пальцем у виска, — Много ума нужно иметь, чтобы прийти ко мне сюда и взять охрану, чтобы себя от меня защитить. Первое — когда я на тебя нападала? Второе — поверь, если нападу, то эти юродивые даже по бубну ударить не успеют. — она указала на большую медную пластину на стойках.

— Это не бубен, а барабан, милая моя Акаша.

— Не суть!

— Они защищают не от тебя. Разреши войти, и я расскажу тебе всё.

Квин начало трясти мелкой дрожью от гнева. Облака сгущались над севером невероятно быстро, и Тарк снова заговорил:

— Квинни, — позвал он её так, как раньше называл Альк, — Ты сильнее своего гнева. Я войду один, моим воинам не место в твоей обители. Мы вспомним то, что было, вспомним Алька.