Ворчание ездового пса - страница 26

И когда летчик пишет для летчиков, то лучше выкладывать это на специальном сайте — не так ли, Вася?

А ещё висит книга Норбекова с соблазном самостоятельного лечения при помощи собственной воли. Но чтобы этим заниматься, нужно время и свобода. Во–первых, надо прочитать до конца, внимательно, концентрированно, чтобы изменить свое мировоззрение. С налету, между делом, этого делать не стоит: только дискредитируешь идею.

Вот не могу принять «Опыт дурака». Не моё это. Полез, весь в сомнениях, в интернет – боже мой! Да там про Норбекова – как про Кашпировского, если не больше. Почитал. Ага, понятно: Игорь был прав. Хорошо, что я не купился на развод, не потерял даром время. Хотя, говорят, у Норбекова есть и кое‑что полезное, но пусть это используют другие. Как вот у Бутейко. Но верить человеку, который, мягко говоря, лгун, охоты у меня нет.

Увлекся я чтением «Гуманной пули» Оскотского: ну, молодец. И хотя написано 10 лет назад, но актуально. Во многом, очень во многом я с ним согласен. Кое на что он открыл мне глаза. Интересно сравнение его прогнозов с нынешней действительностью. Но надо делать скидку на питерское происхождение автора, на его очень легкий, но определенный еврейский акцент, а также на принадлежность к военно–промышленному комплексу.

По телевидению поминают Листьева, убитого 15 лет назад. Я не любитель телевидения, и фигура этого человека для меня как‑то… не знаковая. Ну, убили. Большие бабки были там замешаны. Чего‑то не поделили. А в сказки «про благородных порывов» что‑то мало верится.

Дочитал Оскотского. Ну, технократ он, конечно. Однако от его перспектив мороз по коже. Хорошо, мы не доживём до тех времён.

Дима Б. сдержал свое слово и прислал мне сценарий фильма «Небожители» («по мотивам книг В. В. Ершова»). Три года он над ним работал, вникал в авиационную суть; теперь вот представил на мой суд. Начинается буквально: «Когда вываливаешься из…» и далее по тексту «Раздумий». Мысли капитана идут сзади рефреном.

Ну, изучу. Представляю его душевный трепет. Умный мальчик. Они с ребятами всерьёз берутся снимать фильм. Постараюсь помочь, чем смогу.

Читаю сценарий… и как в лесу: чем дальше, тем страшнее. Мальчик не совсем понимает. Мальчик явно идёт по пути, проторенному Эксмо, он с восторгом пишет мне о том, какой термояд будет в классной авиационной упаковке… как это круто… как это модно…

Я его немного осадил (по Карнеги, разумеется, деликатно), но требую, чтобы он изложил суть в синопсисе. Если увижу, что он четко представляет себе идею, – буду с ним работать, если нет… дам ориентиры для работы над собой и откланяюсь.

Дима оказался крепким орешком. Какой там трепет. За ночь накатал мне письмо на 9 страниц, где на взлётном режиме показал, что умеет бороться и убеждать. Но экзальтирован до ужаса. Надя прочитала, вся в трансе: «С кем ты связался».

Да я‑то что. Мой текст идёт сзади рефреном, это вроде как классика. Случаи, описанные мною, – да пожалуйста, обыгрывайте. «По мотивам, по мелодиям» – мне вроде и обижаться не на что; ещё мне же и реклама. Пусть они там создают свое кино. А я здесь скорее – главный авиационный консультант. Мое дело – не допустить откровенных ляпов, чтобы авиационная общественность не оплевала фильм.

Между делом правлю сценарий. Что касается собственно полетов в нем – это моя прерогатива, в остальное лезть не буду. Дима шлет письмо за письмом. Он очень переживал, боялся, что я не соглашусь с ним работать. Но – вёрткий по жизни человек, видно. И очень энергичный, прет буром. Четко представляет, как будет биться с продюсером. Ну да богатенькая компания платит, я так понял. Посмотрим.

Что‑то куча забот. Но я понял одно. С книгами, с этим «кином» – это все меня не должно колыхать: дело сделано. Люди заинтересовались, хотят на этом сделать деньги, крутятся… но идея‑то моя; меня не должны обидеть. Миллионером с этого не станешь, но хоть видно, что я недаром затевал свою писанину.

Надя это все понимает, но держит меня в очень черном теле, чтоб не возомнил. А мне это – семечки. Я не такой. Об себе, конечно, понимаю, но обезьяний характер как‑то не даёт зазнаться; я даже не совсем осознаю, что становлюсь известным во все более широких «узких кругах», что надо ощущать бремя своей значимости… Я простой пенсионер. Вот гараж – это как раз по мне: мелкие заботы… а полночи почему‑то не спал, все прикидывал швеллеры к кирпичам.