Воришка, хочешь в семью? - страница 55

Особенно удавались карточки с историями о том, как придумали то или иное заклинание. Например, один маг отмечал хэллоуин. Он разместил тыквы на копья, что венчали забор и влил магию, чтобы они не слетели. Что-то вроде клея. Но в моменте вспомнил о жене, что сбежала с любовником. Эмоции были так сильны, что наутро он проснулся от крика соседки. Вместо тыкв, висели человеческие головы. Точь в точь напоминавшие тех людей, что принесли магу так много страданий. С этого случая и началась эпоха отказа от эмоций во время колдовства.

Подробности, что стояли за историями, я узнавала либо в библиотеке, либо в преподавательских апартаментах Чарли. По вечерам мы часто сидели все вместе. Это было гораздо интереснее любых других возможных занятий, к тому же куда безопаснее.

Несмотря на Чешуйку, которая стала изумительным охранником, ведь ей не нужно есть, спать или ходить в туалет, меня обижали. Подлили в столовой снадобье — я стала изумрудной на несколько недель. Волосы, цвет кожи, радужка глаз. Так ко мне приклеилась кличка — изумительная жаба. Еще вампиры пытались меня обратить. Затолкали толпой в подсобку и пока рыбина отбивалась — укусили и напоили своей кровью. Чуда не произошло. Вампиром я не стала, как и в прошлый укус, который был в тот злосчастный день, когда парень схватил меня за палец, через открытую туфельку.

Нашла в библиотеке объяснение. Не каждый укушенный становится вампиром. Потому что это похоже на заражение вирусом, где вирус меняет днк клетки и каждая пробитая клетка становится мамой для новых, измененных клеток. У меня же, если судить по книге, нет рецептора, чтобы вампирская кровь смогла за него зацепиться и начать менять днк. Так что кровь просто плавает внутри и потом исчезает. Максимум, есть вероятность, что я могу сделать кого-то вампиром, если успею им закусить, после очередного нападения.

Из банального: дверь в мою комнату разрисовывали рунами и я каждый раз натыкалась на воздействие. Ожог, обморожение, сыпь, галлюцинации. Помогала семья. В конце концов, переехала к Лиссе и Аманде.

Удивительно, что никто ничего не замечал. Словно я находилась в вакууме. С одной стороны — я считала себя довольно заметной адепткой. С другой стороны — складывалось ощущение, что меня в академии вообще нет. Даже больше — как будто бы меня никогда и не было. Я не рождалась, не была воришкой, не соглашалась на сомнительную сделку, не попадала в магическую часть мира, не стала частью клана, не выбирала из двух мужчин, один из которых моя судьба…

Старалась мыслить трезво. Клеила стикеры на стену, возле своей кровати. Переспрашивала у сестричек о каких-то своих воспоминаниях, правда ли это или ложь. Строила в голове схемы и искала причины, чтобы поверить в свое существование.

Аргументы против: часть предметов мне вели тет-а-тет, то есть кроме меня в классе из учеников никого не было. Значит, есть вероятность, что преподаватели репетировали свой предмет наедине с самими собой. Моя жизнь резко изменилась и за пару лет я стала жить совсем другой жизнью. Возможно я такая же сущность, как Ле или Чешуйка, а Брауны просто не хотят меня расстраивать. Сложно поверить, что ученики так быстро привыкли к огромной рыбине, что не обращают на нас внимание. Да и прежние аргументы на тему того, что ну никак не могли такие люди, как Брауны, взять меня под крыло и назвать частью семьи… Они ведь тоже до конца не исчезли.

Аргументы за: чувствительность тела. Успехи в учебе и магии, ведь уже могла делать амулеты, что хранят настроение. К тому же, вампиры могли что-то нахимичить и внушить всем меня избегать. Еще любовь и принятие от семьи. Уж такое мне точно было бы не под силу выдумать. Отражение в зеркале.

Разумеется, я делилась своими переживаниями с девочками и Чарли. И не страдала от этой мозговой жвачки круглосуточно. Просто она стала навязчивым фоном. Как саундтрек к фильму. Вроде идет день. Классы, обед, физическая нагрузка, библиотека, ужин, посиделки с семьей. Все, как у всех. А ночью начиналось: тварь я дрожащая или правда существую?

К зимним каникулам, мое состояние менялось по щелчку пальцев. Вот я довольная своими успехами и жизнью, а через секунду реву над тем, что рама у картины в холле не слишком чистая. Все о ней забыли, как забудут и обо мне. Слава всем высшим силам, что раз в полгода нас отправляли по домам.