Воровка для Герцога - страница 9

Любопытство сгубило кошку, но я об этом как-то подзабыла, и потому проскользнула за ним. Мы шли медленно, что было кстати, так как мне приходилось запоминать дорогу, а потом я увидела малыша, засевшего за бочкой и смотрящего куда-то глубже в переулок. Там слышалась какая-то возня, мычание, потом воздух разорвал резко оборвавшийся крик, мальчик вскочил, у него засветились синим ладошки и я рванула к нему, чтобы схватить и спрятать его обратно в укрытие. А сама выглянула посмотреть, что произошло. Лучше бы не выглядывала. Там была мать и трое маргинального вида мужиков. Видимо, она подрабатывала продажей своего тела, но не была согласна на такое количество «клиентов» одновременно. Живого места на ней уже не осталось. И хоть горло сжимали спазмы, желудок мечтал распрощаться с завтраком, а на глазах застыли слезы от несправедливости и жестокости этого мира, я только крепче прижимала к себе чужого ребенка, пытаясь успокоить его, гладя по голове и напевая тихо-тихо на ушко колыбельную из мультиков, что смотрел Макс. Я не смогла бы ей помочь. С тремя мне не справиться, тем более, тогда может пострадать еще и мальчик. И я сама. Оставалось лишь просить местных богов, чтобы все кончилось быстро, и бедняжка не мучилась. Но всевышние меня не услышали. Мы просидели за бочкой около часа, прежде, чем преступники вышли из переулка. Я подождала минут пять и, взяв мальчика за руку, подошла к телу его матери. Она пустыми глазницами смотрела в небо. Ребенок, взглянув на нее, уткнулся мне в бок и разрыдался.

Глава 4 или дети цветы жизни, но мало кто любит поливать чужие цветы

И каждый вдох, и каждый выдох,

Ценнее злата и мехов,

И тот, кто смерть родного вынес,

На свете ко всему готов.

Дальше я действовала как на автомате, кинув прощальный взгляд на тело, взяла мальчика на руки и отнесла к нему домой. Посидела часа полтора с ним, переждав истерику и дождавшись, когда он уснет, потом укрыла, закрыла дверь изнутри и вылезла через окно. Быстро сходила на свой чердак и забрала практически все вещи, оставив в загашнике за стеной тот самый пакетик сухариков, бутылку вина и одежду. Мало ли что. Оглядела свое первое пристанище в этом мире и, закинув сумку на плечи, побежала обратно, повторяя про себя мантру «я ‒ тень». Мне совсем не хотелось привлекать внимание, но я не могла оставить мальчика одного. Почему-то мне казалось, что это все равно, что приговорить его к смерти. Вряд ли в этом средневековье есть детские дома, а если есть, то я даже боюсь предположить какие. У меня хоть была возможность получить знания, достаточные для того чтобы устроиться в мире взрослых. А ему не больше пяти. Да еще с такой ангельской внешностью. Шиш, этот мир не получит такую жертву!

Когда я ввалилась в окно, мальчик стоял в дверях, но прежде, чем он закричал, поднесла палец ко рту.

‒ Тс-с-с, маленький, я не причиню тебе вреда, я ‒ Настя. Помнишь, кто принес тебя домой? Я знаю, что ты не понимаешь мою речь, ‒ он подбежал ко мне и снова заплакал, уткнувшись в мой плащ. ‒ Тихо, маленький, я тебя не оставлю. Испугался?

Я продолжала нести всякую чушь, надеясь, что может ребенок не понимает меня, но улавливает успокаивающую интонацию. Через минут тридцать он затих. Уснул стоя. Пришлось вновь перенести его на кровать и изучить обстановку в квартире. Первый этаж, комната с двумя кроватями и шкафом, кухня, туалет. Вернее его подобие. Вместо унитаза дырка в полу, предполагаю, именно от таких дырок тянется желобок по улице. Вместо ванной небольшой закуток напоминающий душевые в дешевых турецких отелях, вот только вместо крана с душевой лейкой ведро, деревянное, обитое железными дугами. На мою радость, с водой. Еще одно ведро, как понимаю для полов, какая-то ветошь. Маленькое зеркальце на стене. Что же, это лучше, чем ничего. На кухне знакомая печка, под ней даже поленница, о пожарной безопасности в этом городе даже и не слышали, видимо. Вместо раковины два огромных таза, пустой и полный. Ну это понятно, из одного черпачком черпаешь, в другом моешь. Человеку, живущему в мегаполисе и чаще зазывающему еду, чем готовящему это было сродни аду. Ведь если ты заказал еду, она приехала в пластиковой посуде, поел и выкинул, никаких «бытовых» усилий. Тут же они ждут меня во всей своей красе.