Воровская зона - страница 49
— Все, Алик, — прокричал ему на ухо один из них, — кончай либеральничать! Иначе он убьет тебя! Еще один такой удар, и все!
И Алик бросил. Едва прозвенел гонг, он обрушил на вновь было обретшего уверенность Сомкута такой град ударов, что тот по-настоящему испугался. В таком темпе никогда не работал даже он, прошедший на ринге огни и воды. Дважды в течение только одного этого раунда Сватков посылал Сомкута в нокдаун, и оба раза того выручал только спасительный счет. А Сватков поймал наконец свою игру, и в десятом раунде лицо Сомкута превратилось в кровавую маску. С одиннадцатого, к великому удовольствию зрителей, пошел открытый бокс, и трибуны буквально завывали от восторга. На последние три минуты Сватков вышел с ничего не видящим левым глазом и все сильнее и сильнее затекающей свинцом правой ногой. И все же он ускорил движение, держась уже только на нервной энергии. Выжатый как лимон Сомкут уже не успевал, сказывалась разница в восемь лет. В двенадцатом раунде Сваткову удалась его «коронка». Нанеся два мощных удара руками в голову, он провел «вертушку», попав левой ногой по голове уже и без этого «плывшего» противника. После таких ударов уже не вставали, и в полнейшей тишине судья отсчитал наконец роковые для теперь уже бывшего чемпиона десять секунд. После счета «десять» секунданты кинулись к поверженному герою, а стадион разразился свистом и улюлюканьем. Так толпа отблагодарила своего кумира… И не со Сватковым сражался на ринге Сомкут. В этот печальный для него вечер встретились всегда уступающая Старость с не знавшей пощады Молодостью… И когда он пришел в себя, он первым поздравил русского боксера с его великой победой. Ни обид, ни зла к нему не было, да и бессмысленно обижаться на саму жизнь…
Но слишком велики были ставки и нервное напряжение, и из его заплывших глаз помимо его уже теперь бессильной воли текли слезы. И Сватков, готовый еще минуту назад разорвать этого человека в клочья, и отходчивый, как и всякий русский, уже под аплодисменты толпы, начавшей понимать всю глубину разыгравшейся на ринге трагедии, обнял теперь уже раз и навсегда бывшего чемпиона.
Потерявшего огромные деньги Чамананда вся эта лирика уже мало трогала, и лакмусовая бумажка окрасилась в эту драматическую для него минуту в красный цвет крови… Взглянув на сидевшего рядом советника, рослого тайца в белоснежном костюме и черных зеркальных очках, он глухо произнес:
— Они ничего не поняли, Кринсак… действуй!
Не проронив ни слова, Кринсак быстро покинул ложу, и к нему сразу же приблизился парень лет тридцати, с внешностью героя «Плейбоя» и холодными глазами садиста. Выслушав советника и ничуть не изменившись в лице, он коротко кивнул и мгновенно исчез со стадиона…
Блаженно развалясь на заднем сиденье вместительной «тойоты» Олег Сватков безмятежно смотрел в окно на пролетающие мимо пальмы и синевшие за ними горы, поросшие буйной ярко-зеленой растительностью. Подумать только! Впереди у него целая неделя отдыха, для которого в Хуахине были все мыслимые и немыслимые условия. И наверно, недаром королевская семья проводила самое жаркое время года в этом воистину райском уголке.
Сватков улыбнулся. Что же, теперь он тоже король! Король ринга! И тоже будет играть в теннис и выходить на яхте в открытое море, а потом, вдоволь наплававшись, часами валяться на теплой от солнца палубе, ни о чем не думая и не двигаясь!
Так, с легкой улыбкой на губах, он и встретил свою смерть, когда прогремевшая из шедшей рядом с их «тойотой» машины длинная автоматная очередь в нескольких местах прошила его великолепное тело. Смертельно раненный водитель не удержал руль, и «тойота» резко вильнула влево и со всего хода врезалась в огромную пальму. Несколько раз перевернувшись в воздухе, она с силой ударилась крышей о землю и взорвалась.
— Ну вот и все, господин чемпион! — одними губами улыбнулся посланный Кринсаком плейбой, кладя на сиденье еще дымящийся автомат. — Не долго вы царствовали!
В следующую секунду его «мицубиси» развернулся и помчался назад к Бангкоку. И только груда горевшего металла и куски окровавленных тел напоминали о разыгравшейся здесь трагедии…