Воровская зона - страница 60
А в эти минуты так успешно начатая ими на суше операция заканчивалась на воде. Догнав увозивший чемоданы катер, «русская бригада» обрушила на него целый шквал огня, а потом в лучших пиратских традициях взяла катер на абордаж. Добив двух чудом уцелевших тайцев, подчиненные Беркетова быстро перенесли чемоданы на свое суденышко и дали по сиротливо застывшему посередине реки катеру мощный залп, расколовший его пополам. Через несколько секунд он навсегда пропал в темных водах Чао-Праи, а вместе с ним исчезла и надежда одной из семей якудза на получение большой партии поставляемого ей Чаманандом оружия…
Для любого нормального человека семь дней, проведенных в поезде, — самая настоящая пытка. Но Баронин провел их в спальном вагоне скорого поезда «Ленинград — Владивосток» с несказанным удовольствием. Слишком велики были выпавшие на его долю нервные нагрузки, и теперь, наслаждаясь покоем, он целыми часами валялся на мягкой кровати и смотрел в окно на пролетавшие за окном осенние пейзажи.
Из купе он выходил всего два раза в день: обедать и ужинать. Проходя по коридору мимо соседнего купе, он иногда видел в нем Пауэра, игравшего со своим спутником и, по всей вероятности, телохранителем в шахматы. В ресторане за все время пути тот так ни разу и не появился. Да и зачем? Коньяк он мог пить и у себя в купе. Что он и делал все эти дни, тоже сбрасывая напряжение. И ему было даже невдомек, что и роскошным купе международного вагона, и столь почитаемым им напитком, и бесконечными шахматными партиями он был обязан мелькавшему мимо него пару раз в день рослому мужчине, занимавшему соседнее купе. И если бы не он, валяться бы ему сейчас на жесткой шконке какого-нибудь СИЗО, вдыхая в себя ароматы параши.
Первое время Баронин ни о чем не думал, целыми днями читая и глядя в окно. Но чем ближе поезд подходил к Дальнегорску, тем сильнее и настойчивее возвращались к нему воспоминания…
Да, в тот день ничто не предвещало грозы, и он уже собирался навестить задержанного ночью Ларионова, когда его снова вызвали к Турнову. Шеф был не один, и находившийся у него в кабинете Симаков вдруг ни с того ни с сего принялся командовать им. Бросив на своего заклятого врага торжествующий и какой-то многозначительный взгляд, он холодно и подчеркнуто официально проговорил:
— Садитесь, Баронин! Вот! — сразу же придвинул к нему Симаков два исписанные от руки листа бумаги. — Прошу ознакомиться!
Баронин быстро пробежал глазами написанные с грубыми грамматическими ошибками на имя прокурора заявления от задержанных им Скрипа и Ларионова. И из них узнал, как этой ночью он выбивал из истекавшего кровью человека нужные ему показания, а потом ворвался в частную квартиру и, подбросив ее хозяину пистолет, требовал сознаться в покушении на него…
— И ты, конечно, поверил? — брезгливо отодвинув бумаги от себя, насмешливо взглянул на следователя Баронин.
— Я вас прошу, — ледяным тоном отрезал тот, — мне не тыкать и вести себя соответственно ситуации!
Баронин снова взглянул на курившего Турнова. На этот раз тот не отвернулся, но в глазах его Баронин не увидел ничего, кроме непонятной для него неприязни. И в конце концов ему надоела эта игра в молчанку.
— С ним все ясно, — громко произнес он, кивая на Симакова, — но вы-то, надеюсь, не верите в эту чепуху? — И он ткнул пальцем в лежавшие на столе бумаги.
— Верю ли я в эту чепуху? — как-то странно взглянул на Баронина Турнов, взяв в руку пульт управления видеомагнитофоном. — Сейчас я отвечу тебе!
Он нажал на кнопку, и Баронин с интересом перевел взгляд на засветившийся экран. К величайшему своему изумлению, он увидел себя, распивавшего вместе с Катковым коньяк у Трех дубов. «Да какая разница, — услышал он собственный голос, — до зоны он все равно не доедет!»
Баронин взглянул на застывшее лицо Симакова и… усмехнулся. Да, это была живая классика! Феллини был посрамлен, а его подставили по высшему классу! И ему надо снять шляпу перед опустившими его людьми! Чего только стоило его зловещее «до зоны он не доедет»! Одна только эта фраза открывала для необузданной фантазии Симакова необъятные горизонты! Ведь при желании совсем нетрудно подобрать кого-нибудь, действительно не доехавшего до зоны! А такое желание, как он теперь понимал, было… Все правильно, век живи, век учись! У кого? Да хотя бы у тех людей, просчитавших варианты на много шагов вперед. Возомнил о себе? Так на, жри, собака, пока не подавишься! И он подавился, слишком уж крупная кость была брошена ему в зубы.