Восемнадцатый скорый - страница 19

Я во все глаза глядел на Бородина. Откуда у него это ружье? По крайней мере, в доме я его ни разу не видел. И с кем решил Бородин сегодня в ночь на петров день свести свои счеты? Какая чертовщина, подумал я, и окликнул своего хозяина.

Он недоуменно, с трудом соображая, кто бы это мог его звать, повел головой по сторонам.

Я отделился от толпы.

— А, это ты? — удивился он, и тут я заметил большую ссадину на его виске и разбитую, запекшуюся кровью губу.

— Что случилось, Василий Петрович?

— Так, пустяки, — устало отозвался он, обернув лицо к дому Сторосова, где в коридоре слышался подозрительный шум. Должно быть, звонят в район, чтобы вызвать милицию, забрать Бородина, — почему-то решил я.

Корчившийся на траве мужчина с трудом, кряхтя, стал подниматься. На помощь ему бросился пацан лет четырнадцати, которого я, кажется, видел сегодня вечером под ветлами.

— Отойди, — зло выкрикнул мужчина, — чтобы я тебя, поганца, больше не видел.

Парень испуганно отшатнулся к толпе, словно ища у нее защиты.

Я абсолютно ничего не мог понять.

Все так же кряхтя и сплевывая, мужчина подошел к Бородину.

— Свидетелей бы надо взять, — сказал он. — А то из правого в виноватые угодишь.

Бородин, как-то странно усмехнулся.

— За себя, что ли, боишься?

— А за тебя, что ли? Тебе-то что!

— Да ладно, не дрейфь, Старков. Ступай лучше умойся. Или до завтра будешь ходить так?

— Вещественное доказательство, что ж ты хотел, — отозвался тот, кого звали Старковым. Что-то знакомое вспомнилось мне. Но что? Неужели тот самый боцман Старков, о котором рассказывал Бородин. Так, значит, он тоже живет в Студеном, в одной деревне с Бородиным? Ну и ну!

Бородин не сводил глаз с освещенного крыльца сторосовского дома.

Старков подвинулся ко мне.

— Ухлопал бы меня Сторосов в два счета, если бы вот не он!

— Да ладно, хватит народ пугать, — отозвался Бородин.

Но Старкову после пережитого хотелось выговориться:

— Мой стервец в огород к Сторосову полез, будто своих огурцов мало, ну тот его схватил и давай охаживать, мой кричать, я вызволить его хотел — ну мы и сочкнулись. А кулак у Сторосова вон какой — быка свалит. К тому же пьяный. Потому я палку схватил, а он это самое ружье. Первый раз промазал, а второй бы наверняка был мой. Да вон он, — Старков обернулся к Бородину.

— Ладно, хватит, — нетерпеливо перебил тот, — оба хороши.

На крыльце дома объявилась молодая женщина в халате, — видимо, сторосовская супруга.

— Ружье отдадите, или как? — спросила нерешительно она.

Бородин, словно только сейчас вспомнив о нем, поднял ружье, посмотрел на него, разломил стволы, видимо еще раз желая убедиться, что они пусты, защелкнул замок и закинул ружье за спину.

— Там видно будет! — ответил он и, обратившись ко мне, сказал: — Пошли домой!

Решив, что больше ничего интересного не произойдет, люди стали расходиться. Я простился с Асей и поспешил следом за своим хозяином, который, придерживая приклад ружья, шел крупным шагом. Заслышав мои шаги, он оглянулся, потрогал припухший глаз, губу.

— Красив я? — спросил он, угрюмо улыбаясь.

— Красив!

Он и впрямь меньше всего походил на потерпевшего, казался скорее даже победителем.

— Достанется мне теперь на орехи, — усмехнулся Бородин. — Моя ведь разлюбезная из города вернулась! Ночным приехала.

Жена Бородина — маленькая женщина с добрым лицом встретила нас на крыльце. Она уже обо всем знала и, бегло окинув мужа, нисколько не стесняясь меня, набросилась на него. Голос у нее был резкий, неприятный.

— Посмотри, на кого похож! — двинулась она навстречу мужу. — Нет, ты только посмотри.

Лицо его при этих словах передернулось словно от боли, и он, поставив в угол ружье, устало махнул рукой.

— Чего машешь, — не унималась она. — Тебе всегда больше всех надо. Кто просил тебя встревать в эту драку? Кто? Они сами без тебя разберутся. Тоже выискался мне защитник. Нашел за кого заступаться. Да случись что с тобой, Старков и пальцем не пошевелит. Нет, видимо, был дураком, дураком и помрешь.

При этих словах она постучала по своему маленькому лбу.

Было видно, что Бородин не имел ни малейшего желания продолжать начатый женой разговор.