Восхождение Мира на Эверест - страница 13

Слева — базовый лагерь Питера, а чуть выше — наш. Добравшись до него, оглядываю нашу «резиденцию». Моя палатка для жилья на двоих, двойная, очень просторная и удобная. Забравшись в нее, я сразу принимаюсь разбирать большой картонный ящик со своими спортивными вещами, который выдал мне, как и другим участникам экспедиции, консультант по снаряжению (по-нашему, завхоз) Рэй. Как не вспомнить Некрасова: «Ой, полна, полна коробушка, есть и ситцы и парча». Чего тут только нет: пуховые куртки и штаны, спальники для базового лагеря и для высоты, шерстяные рубашки, три комплекта нательного белья, 12 пар разнообразных перчаток, свитера, светозащитные очки, гортексовый костюм, бахилы, самонадувной матрац и еще несколько десятков наименований — в общем, все, что необходимо для жизни в горах и для штурма большой горы.

Первая ночь в базовом лагере прошла беспокойно, побаливала немного голова, но выйти из палатки было лень, поэтому всю ночь крутился. Утром на градуснике было — 20 °C, да и внутри палатки чуть ниже нуля, так что вода во фляжке замерзла. В спальнике вполне тепло, а чтобы не мерзли ноги, мы потом по примеру американских альпинистов стали набирать на ночь в большие фляжки кипяток и помещать их на дно спальника. Двойной эффект — сразу тепло расходится по телу и, когда захочешь попить (а воздух здесь чрезвычайно сух), под рукой, вернее, под ногой всегда фляжка.

Встал в 8 утра по местному времени. С Москвой разница в 5 часов, но по всей громадной территории Китая и Тибета одно время, хотя здесь проходит несколько временных поясов.

Попытался умыться, паста — камень. С трудом побрился — такой подвиг совершил, кажется, я один. В 10 утра появилось солнышко, и стало заметно теплей. В лагере провели небольшую работу по благоустройству, начинаем обживаться.

И вот настал торжественный момент! В 13.00 десятого марта были подняты три флага стран-участников экспедиции — США, СССР и КНР. Прозвучали три гимна, В эту минуту, можно сказать, официально началось наше «Восхождение Мира».

Ну что ж, открытие состоялось — значит, пора делать «разведку на местности». Для разминки прогулялся по леднику Ронгбук, который в нижнем течении полностью погребен под моренами, и только вдалеке видны остроконечные нагромождения блестящего на солнце льда. Сильный ветер согнал меня с ледника, поднял пыль, настоящую пылевую бурю. В наших горах я ничего подобного ни разу не видел. Спустился по левому карману. Хоть бери коньки и катайся — все залито льдом. Яки здесь точно не пройдут, наверное, подход к Эвересту лежит по правому карману.

Вечером играли в «кинга» при свете керосиновых ламп. Для меня было непонятно, почему палатки не электрифицированы, ведь в лагере есть движок.

37. Подняты флаги стран-участниц экспедиции. Голуби Мира взлетают над ледником Ронгбук

Следующая ночь прошла лучше, чем предыдущая, но полнокровного сна нет. Продолжили работу по благоустройству базового лагеря. Очень трудно было с помощью лома и лопаты вырыть в перемерзшем грунте ямы для туалета и мусора. Тибетские альпинисты благоустраивались по-своему — выложили из камня ритуальное сооружение, украсили ветками и цветными флажками, зажгли огонь и долго пели и молились. Вообще надо сказать, что лагерь наш, к сожалению, четко разделился на две части — мы с американцами отдельно, а тибетцы — отдельно, живут своей жизнью, за стенками своих палаток, Этому, конечно, способствовала организация двух столовых, а, как известно, в экспедициях главным местом общения являются кухня и столовая.

Вот и этим вечером на кухне, где всегда тепло и уютно, собрались американская и советская команды. Сначала слушали музыку, а потом состоялся настоящий вечер поэзии. Эдик Липень (его все зовут доктор Мармут — за сходство с симпатичным американским сусликом) принес сборник стихотворений русских классиков, в котором, кроме русского текста, есть и английский перевод. При свете керосиновой лампы читали Пушкина, Лермонтова, Есенина, Цветаеву, поочередно на двух языках. Этот импровизированный вечер, я думаю, надолго запомнился всем. В горах важны не только категории сложности скальных или ледовых стен, но и радость общения — если, конечно, она имеется. В ином случае теряется смысл, для меня во всяком случае, альпинизма как спорта, как образа жизни.