Восхождение Мира на Эверест - страница 17
Сегодня, 20 марта, день рождения у Лаверн. Саша достает бутылку шампанского. Она стреляет на высоте 6400 так, что шампанского осталось только имениннице. Надеемся, что теплые пожелания и подарки согрели Лаверн в этот холодный вечер.
С утра ураганный ветер. Сметая снег с ледника, ветер с силой бросает его на наш незащищенный лагерь. Сорвана большая палатка — кухня и столовая. После радиосвязи приняли решение всем спускаться вниз и подстраховать спуск пострадавшего Виктора. Сергей и Григорий поднесли ему в Л2 кислород из базового лагеря. Но все обошлось, и наша команда вечером была в полном составе.
44. После очередной бури снежный шквал срывает палатку в ABC
С кислородом выручил Питер, так как вчера в ЛЗ обнаружилось отсутствие редукторов и сегодня в БЛ подтвердилось, что в советской поставке кислородного оборудования их нет. Редуктор — это такая маленькая штучка, без которой все это бесценное оборудование теряет всякий смысл для спасения заболевшего или при работе выше 8000 метров. Мы строили догадки: кто-то изъял, завод недопоставил или остались в Москве, в ящиках с ненужными станками, куда по ошибке могли положить редукторы (обычно редукторы идут в комплекте с масками). Для решения этой непредвиденной проблемы вниз, в Лхасу, решили ехать Уоррен и Шатаев, звонить в Москву, в Пекин. К тому же до сих пор не работает наш космический телефон и телефакс, и мы практически оторваны от мира. Уоррен надеялся связаться с Сиэтлом и дополучить второй комплект аппаратуры.
Сильный ветер треплет палатки здесь, на высоте 5150 м, а наверху, в ABC, опять срывает большую палатку, и выход на обработку отменяется. На замерзшем озере бьем метровые лунки, и одна из них заполняется водой. Теперь можно себе позволить устроить баню.
Рыбный обед — креветки, крабы, икра и другие деликатесы — быстро восстанавливает наши силы, и все же здесь, в базовом лагере, нам не хватает нашей простой пищи — борща, супа, картошки, мяса. И никакой ассортимент деликатесов этого не может заменить. Мы где-то немного завидуем тибетцам, которые едят только свою простую натуральную пищу. Они используют обычный, выработанный веками рацион пастухов и погонщиков яков — вяленую баранину, рис, картофель, сушеные фрукты. А мы, выбирая для себя продукты, соблазнились красочными, удобными, да и вкусными американскими консервами. Никаких забот — открыл банку и ешь. И вот результат — прошла неделя, и они нам надоели, заедает тоска по картошке с салом.
Всю ночь рвут палатку порывы ураганного ветра, всю ночь идет снег. Пурга не затихает и днем. Так я представлял себе Антарктиду. Караван яков на спуске рассыпался по ущелью, и только ночью тибетцам удалось спуститься. По радиосвязи из ABC Иен сообщил, что американская команда считает нецелесообразным находиться в верхнем лагере в такую погоду и завтра спустится вниз.
Пишу очередные письма домой и своей сестре Фатиме, Первые отослал прямо из Пекина, ответа пока нет.
Пурга продолжает неистовствовать. В палатке как в холодильнике. Постиранное белье стоит колом, все одеревенело. В синтетическом спальнике прохладно, а все теплое, пуховое я занес и оставил в ЛЗ. По радиосвязи нам сообщили, что к нам спускаются 10 американцев, я им не завидую. В верхнем лагере все же остались четверо: Григорий и Сергей, Эд и Роберт. В Л2 сорвана большая палатка. Сидим, коротаем весь день на кухне. Во время обеда сильный порыв ветра завалил нашу главную палатку, и мы едва успели заново все укрепить, используя громоздкие газовые баллоны по 60 кг.
Вниз, несмотря на заносы, уехали Уоррен, Шатаев, Борис и Ин Дау Ши — спасать положение. Молодежь критикует доктора Мармута, пытаясь навязать ему свои рекомендации по лечению Виктора. Я веду разъяснительную работу — стараюсь им внушить, что они неправы, доктор есть доктор и должен лечить больного без давления присутствующего консилиума неспециалистов.
От вечного холода нет желания писать и вести дневник, хотя времени для этого достаточно, поэтому пишу коротко. Слушаем прекрасную музыку Баха и Вивальди («Времена года»), на бис идут одесские песни в исполнении Звездинского.