Восковые фигуры - страница 52
На широкой тахте свернувшись дремала кошка. При виде хозяйки выгнула спину, выпустила когти и с кошачьей страстностью стала царапать обшивку, за что получила шлепок по тощему заду. Страхделегат села за стол и задумалась. «Убивать таких надо!» И вдруг горячий ком подкатил к горлу, отшвырнула ручку и ничком бросилась на кровать. Рыдания сотрясали ее, коротенькая юбка горестно и беспомощно задралась, уткнувшееся в подушку красное некрасивое лицо стало мокрым от слез…
Потом как-то внезапно перестала плакать, успокоилась, встала и посмотрела на себя в зеркало. И засмеялась сквозь слезы. Решение пришло внезапно, как озарение, толчок к незамедлительному действию. Она здесь, а он там — есть ли в этом хоть капля здравого смысла? Движения, пока она приводила себя в порядок, пудрила нос, подкрашивала губы, были немного судорожны, щеки горели, глаза сияли. Лицо, смотревшее на нее из зеркала, было прекрасным.
Дверь в квартиру оказалась открытой. С сильно бьющимся сердцем страхделегат заглянула в щелку и увидела бледную ногу, торчавшую из-под простыни, — решила, что Захаркин спит. Тем лучше! Осторожно прошла на кухню. Здесь все запущено, все грязно, будто не мылось от начала века. Зато есть к чему руки приложить. И она немедленно принялась за дело.
Тот же примерно путь, в то же самое время проделал и Пискунов, которому не терпелось свести знакомство с Захаркиным, но никак не мог его дома застать.
Из кухни кощунственно доносилась веселая песенка. Увлеченная работой, страхделегат не заметила появления постороннего человека. Под ее руками все преображалось. Даже клеенка, не мытая со дня сотворения мира, вдруг приобрела вполне пристойную заводскую расцветку. Вопреки ожиданию, на кухне нашлись картошка и лук, не говоря уже о селедке, и страхделегат стала готовить еду на тот случай, если Захаркин проснется голодный.
Движение за дверью заставило ее насторожиться. Немного растрепанная, раскрасневшаяся от плиты и собственных волнений, готовая ко всему, и к лучшему, и к худшему, ибо в эту минуту решалась ее судьба, страхделегат появилась на пороге.
— Убийство при загадочных обстоятельствах, — задумчиво констатировал Пискунов. — Любовник проникает в комнату через форточку и отправляет любимого супруга в лучший мир, а жена в это время чистит картошку и распевает песенки, демонстрируя перед следствием свою непричастность к совершившемуся злодеянию. Но правосудие стоит на страже закона и покарает виновных! — Он многозначительно поднял палец.
Маша решительно ничего не понимала. Слова Пискунова не входили в сознание как реальность, имеющая отношение лично к ней. Кроме того, она не понимала, кто он и почему он здесь.
Пискунов нагнулся и пошарил внизу рукой, как бы в поисках орудия убийства. С мелодичным стеклянным звоном из-под кушетки выкатилось несколько литровых бутылок — такой звук производит пианист, исполняющий тремоло на самых верхних клавишах. Густо запахло пролившимся самогоном.
— Дело поставлено на промышленную основу! — констатировал Пискунов. — Не дышите, вы мешаете мне работать! — С видом профессионала он щупал у Захаркина пульс.
— Он все время говорил про каких-то трибуна-риев! — Маша обрела наконец-то дар речи. — Кричал во сне.
— А как насчет чертей в белых тапочках? Не появлялись в комнате, не заметили?
— Я на кухне была.
— Редкое по красоте зрелище. Советую при случае заострить внимание. — Миша внезапно переменил тон. — Немедленно: ведро с водой, таз, марганцовка. Ваш муж в опасности!
Общими усилиями организовали промывание желудка. Забастовщик качался над тазом, как белый медведь в зоопарке. Вылетали соленые огурцы и капустные кочерыжки, словно из силосорезки.
— Он что у вас, вегетарианец? — поинтересовался Пискунов. — При такой слабой закуске мож-90 и концы отдать. Каждый человек даже с незаконченным средним образованием обязан знать: самогоном можно отравиться. Перед употреблением продукт необходимо очистить: активированный уголь, марганцовка… — Захаркин очнулся и внимательно слушал. — Совсем обленились, ничего не хотят делать, бастовать только умеют! — сердито выговаривал Пискунов.