Воспоминания американского школьника - страница 10

Перец Виткомб заметил, что я смотрю на него, подмигнул мне и стал делать какие-то непонятные знаки. Знаки были дружелюбные. Я улыбнулся во весь рот и закачал мальчику головой.

«С этим непременно подружимся».

Рыжий мальчик из четвертого ряда скорчил гримасу и погрозил мне кулаком.

«А с этим, наверное, драться будем. Еще посмотрим - кто кого».

Туго свернутый бумажный шарик ударил меня в затылок. Я обернулся. С другого конца класса приглаженный мальчик в аккуратной курточке с блестящими пуговицами показывал мне беленький пакетик. Пакетик заскользил из рук в руки и через минуту доехал до моей парты.

Я развернул бумажку с надписью: «От Чарлза Мардена». В пакетике лежал кусок медового пряника.

«Вот это мило...»

Я сунул пряник в рот.

«Ой!..»

Что-то обожгло мне язык и горло, как будто я проглотил горящий уголь.

Пряник был начинен красным кайенским перцем.

Слезы брызнули у меня из глаз, рот сам собой раскрылся, как крокодилья пасть.

Марден прыснул. Вокруг захохотали. мистер Гримшау постучал линейкой по столу.

- Что случилось? - спросил он строго и посмотрел на нас. Сразу стало тихо. Я вытащил платок и сделал вид, что сморкаюсь.

- Смеяться можно на перемене, - сказал мистер Гримшау. - На уроке надо вести себя прилично. - И стал диктовать новую задачу.

Прозвонил звонок. Мистер Гримшау вышел.

Мальчики повскакали с мест и обступили меня.

- Молодец! Вот это так молодец! - закричал Перец Виткомб. - Видно, что ты умеешь держать язык за зубами. Мардену бы здорово досталось. На тебе половину моего яблока.

Чарлз Марден, мальчик с блестящими пуговицами, протискался сквозь толпу и хлопнул меня по плечу.

- Ты хороший парень, Белли, жаль, что я угостил тебя кайенским перцем. Хочешь, будем дружить?

Я пожал ему руку, и мы всей толпой побежали во двор.

- Эй, новичок, поди сюда! - окликнул меня тот рыжий мальчик, что на уроке грозил мне кулаком. - Раз ты поступил к нам в школу, на тебя надо наложить клеймо.

- Если у вас так принято, я согласен. Только что это за клеймо?

- Без рассуждений! Сэт Роджерс, ну-ка, помоги!

- Брось свои шутки, Конвей! - закричал чей-то голос. К нам подбежал высокий парень. Ему, наверное, было не меньше двенадцати лет.

- Оставь в покое Тома Белли! - крикнул высокий парень. - Твоя физиономия может ему не понравиться. Гляди, чтобы он сам на нее клейма не поставил. Поворачивай оглобли!

Конвей посмотрел на высокого исподлобья, дернул плечом, но поспешил убраться. За ним поплелся Сэт Роджерс, верная тень Конвея.

- Джек Гаррис! Джек! Иди играть! - позвали высокого с другого конца двора.

- Сейчас! - крикнул Джек Гаррис и опять обернулся ко мне. Понимаешь, новенький, этот Конвей ужасный приставала. Он не отлипнет, пока ты его не вздуешь. Но это еще успеется, а сейчас пойдем играть в мяч. Эй, Блэк, где ракетка?

Блэк старательно вырезал перочинным ножом свой вензель на коре дерева. Он сложил ножик, сунул в карман и побежал за ракетками.

- По местам! - закричал Гаррис.

Мячик полетел над головами.

- Мастер Том! Мастер Том! Пора вставать! - кричит у меня за дверью Китти.

Я вскакиваю как встрепанный. Наскоро одеваюсь и бегу к умывальнику. Брызги так и летят во все стороны. Маленькие озера с островками из мыльной пены разливаются вокруг умывальника.

Раз, два - щеткой по волосам, и я готов.

В столовой над спиртовкой шипит кофейник. Тоненький огонек спиртовки чуть виден на солнце. Кажется, что чайник шипит сам по себе. За столом уже сидит тетушка Эбигэйль. Она держит в руке широкий нож и, оттопырив мизинцы, как рожки, намазывает маслом ровные ломтики хлеба.

Я не знаю, когда встает тетушка. Я никогда не видел ее растрепанной, в халате и утренних туфлях. На ее букольках всегда топорщится свежевыглаженный чепец, и складки на жестком платье лежат как приклеенные.

Я, обжигаясь, проглатываю чашку кофе и хочу вскочить, но тетушка удерживает меня за руку и пододвигает ко мне два яйца всмятку и тартинки с сыром.

Я очень боюсь опоздать в школу. Кое-как покончив с завтраком, я хватаю сумку и бегу через весь город.

Первые дни я так торопился, что приходил в школу раньше всех и каждый раз пугался.